Повесть минувших лет Страница 29

Янка привела митрополита Иоанна, скопца, и, увидев его, все люди сказали: «Это мертвец пришёл». И, проживши от года до года, он умер. Был же этот человек не книжник, а прост по уму и многословен.

В том же году была освящена церковь святого Михаила переяславская Ефремом, того храма митрополитом, который устроил её великой, ибо прежде в Переяславле была митрополия, и устроил в ней богатое убранство, украсив её всяческими украшениями и церковной утварью.

Этот же Ефрем в те годы возвёл много строений: завершив церковь святого Михаила, он также заложил церковь святого Феодора Стратилата на [Епископских] воротах города, и святого Андрея Первозванного, возле церкви святого Михаила у ворот, и каменные городские стены, и каменную постройку бани — чего прежде не бывало на Руси, — и украсил город Переяславль церковными постройками и иными зданиями.

В ЛЕТО 6599 [1091]. Игумен Иоанн и черноризцы, посоветовавшись, сказали: «Недобро лежит наш отец Феодосий вне монастыря и своей церкви, ведь он основал церковь и собрал черноризцев». И, посовещавшись, велели они приготовить место, где положить его мощи.

А так как через три дня наступал праздник Успения Богородицы, то игумен повелел копать там, где лежат мощи нашего отца Феодосия. Его же повелением был я, грешный, первым очевидцем, и то, что расскажу, — не по слуху слышал, но сам один был начавшим это дело.

Пришёл, значит, ко мне игумен и сказал: «Пойдём вдвоём в пещеру к Феодосию». И я, пойдя с игуменом, так, чтобы никто не знал, рассмотрел, где копать, и определил место сбоку от входа. Тогда сказал мне игумен: «Не смей рассказывать никому из братии, чтобы никто не узнал, а возьми кого хочешь, пусть поможет тебе».

Я же приготовил в тот день мотыгу, чтобы копать, и во вторник к вечеру взял с собой другого брата (Марка), так чтобы никто не узнал, пришёл в пещеру и, отпев псалмы, начал копать. Утомившись, передал мотыгу другому брату. Копали мы до полуночи, и устали, но не могли докопаться. Тогда я стал переживать, не туда ли копаем. Я, взяв мотыгу, с жаром начал копать, а мой товарищ отдыхал у входа. И сказал он мне: «Ударили в било», — и в это время я пробился к мощам Феодосия. Когда он сказал: «Ударили в било», — я ответил: «Я уже прокопал». Но как только прокопал, охватил меня страх, и я воскликнул: «Господи, помилуй!»

В то же время сидели два брата в монастыре на страже, опасаясь, что игумен тайком перенесёт его с кем-то, и смотрели в сторону пещеры. И когда ударили в било, увидели оба три световых столпа, как сияющие дуги, что, постояв, перешли на крышу церкви, где потом был похоронен святой Феодосий.

В это же время Стефан — что был вместо него игуменом, а теперь стал епископом Владимирским, — глядя из своего монастыря на Клове через поле, увидел большую зарю над пещерой. Подумав, что несут Феодосия — ведь ему сообщили об этом за день — и опечалившись, что переносят его без него, он, сев на коня, быстро поехал, взяв с собой Климента, которого он поставил на Клове игуменом после себя. И ехали они, и видели великую зарю, а когда подъехали — увидели множество свечей над пещерой. Но когда пришли — не увидели ничего.

И вошли они внутрь пещеры, а мы сидели у его мощей. Ибо когда я прокопал, то послал Марка к игумену Иоанну: «Приходи, возьмём его». Тогда пришёл игумен с двумя братьями, а я ещё прокопал и влез. И увидели мы мощи его, лежащие целыми: суставы не разошлись, волосы на голове присохли. Положив его на варимантию, взяв на плечи, вынесли его к пещере.

А на следующий день собрались епископы: Ефрем Переяславский, Стефан Владимирский, Иоанн Черниговский, Марин Юрьевский. И все игумены от всех монастырей с черноризцами пришли, и люди благочестивые. И взяли они мощи Феодосия, со свечами и фимиамом, и принесли, и положили его в его собственной церкви, в притворе на правой стороне, в месяце августа, в четырнадцатый день, в четверг, в первый час дня, индикта четырнадцатого года. И праздновали светло в тот день.

Теперь же немного расскажу, как сбылось пророчество Феодосия. Когда Феодосий при жизни своей был игуменом и пас стадо, врученное ему Богом, — черноризцев, он заботился не только об этих, но и о душах мирян, чтобы они спаслись. Особенно же заботился о своих духовных чадах, утешая и наставляя приходящих к нему, а иногда сам приходил в их дома, давая благословение.

Так, однажды, когда он пришёл в дом Яня Вышатича, киевского воеводы, и к его жене Марии — ибо Феодосий любил их за то, что оба они жили по заповеди Господней и в любви, — тогда он поучал их о милости к бедным, о Царстве Небесном, которое примут праведники, а грешники — муку, и о смертном часу. И когда он говорил это, и о погребении их обоих, жена Яня сказала: «Кто знает, где меня похоронят?» Тогда сказал ей Феодосий: «Истинно — где я лягу, там и ты будешь похоронена».

И это сбылось. Хотя игумен отошёл ко Господу за восемнадцать лет до того, — это исполнилось, ибо в этом году скончалась жена Яня, по имени Мария, в месяце августа, в шестнадцатый день. И, придя, отслужив должные песнопения, черноризцы принесли и положили её в церкви святой Богородицы напротив гроба Феодосия, с левой стороны. Феодосий же был положен четырнадцатого дня, а она — шестнадцатого.

Так сбылось пророчество блаженного отца нашего Феодосия, доброго пастыря, что пас словесных овец нелицемерно, кротко и разумно, наблюдая за ними, заботясь о них и молясь за порученное ему стадо, и за христианский народ, и за Русскую землю.

И ныне ты, по восшествии своём [на небеса], молишься за верующих людей и своих учеников, которые, глядя на твою раку, вспоминают твои наставления, твою воздержанность и прославляют Бога. А я, грешный твой раб и ученик, не знаю, чем прославить тебя, твою добрую жизнь и воздержание. Потому скажу лишь немногое: «Радуйся, отче наш и наставник, Феодосие! Мирскую суету отринув, молчание возлюбив, ты Богу послужил в монашеском житии. Всякое божественное приношение ты принёс себе, постом возвышаясь, плотские утехи возненавидев, мирскую красу и желания века сего отвергнув, следуя стопам возвышенных отцов, ревностно подражая им, в молчании возносясь, смирением украшаясь!

Радуйся, преподобный, ибо ты укрепился надеждой и обрёл вечные блага, умертвив плотское желание — источник беззакония и тревог. Избежав бесовских уловок и сетей, ты вместе с праведными почил, отче, получив за труды свои награду. Ты был последователем святых отцов, подражал их учению, их обычаю, их воздержанию, и строго соблюдал их уставы.

Особенно же ты ревностно подражал Великому Феодосию — жизнью, нравами и воздержанием. С усердием следуя за ним, и исполняя его обычай, переходя от доброго дела к лучшему, ты возносил молитвы Богу, принося благие ароматы — кадило молитвенное, фимиам благоуханный, — победив мирские желания и властелина века сего, противника — дьявола и его козни, ты явился победителем, стал противником его стрел и гордых мыслей, укрепившись оружием крестным, и непобедимой верой, и Божьей помощью.

Потому молись за меня, честный отче, чтобы избавился я от сетей вражеских, и от врага-противника убереги меня своими молитвами».

В тот же год было знамение на солнце: оно исчезло и осталось едва заметным; было оно, как луна, во второй час дня, в месяце мая, в двадцать первый день.

В тот же год, когда Всеволод охотился на зверей за Вышгородом, и когда расставили сети, и люди подняли крик, с неба упал огромный змей. И испугались все люди, ибо в то время загудела земля — многие слышали.

В тот же год волхв явился в Ростове — и пропал.

В ЛЕТО 6600 [1092]. Великое чудо было в Полоцке. В дьявольском наваждении среди ночи был гул, стонало в полночь, по улицам как будто бегали бесы, как люди. Если кто выходил из дома взглянуть — его невидимо поражали бесы. И от этого люди умирали, и никто не осмеливался выходить из домов. Потом бесы стали появляться и днём на конях, но видно было только копыта, самих же всадников не было видно. Так поражали они людей в Полоцке и в его окрестностях. Потому и говорили люди: «Мертвецы бьют полочан». А началось это явление из города Друцка.

В те же времена было знамение на небе: как бы огромный круг появился посреди неба.

Тем же летом была засуха, так что земля выгорала, и многие боры сами загорались, и болота. Много знамений происходило на земле, и большое нашествие было от половцев со всех сторон, и они взяли три города: Песочен, Переволоку, Прилук, и много сёл опустошили.

В тот же год половцы с Васильком Ростиславичем разоряли Ляхов.

В тот же год умер Рюрик, сын Ростиславов.

В те же времена много людей умирало от разных болезней, так что говорили те, кто продаёт гробы: «Продали мы гробов от Филиппова дня до мясопуста семь тысяч». А это было за наши грехи, ибо приумножились грехи и беззакония. Это Господь навёл на нас, повелевая нам покаяться, и воздерживаться от греха, и от зависти, и от прочих злых дел дьявольских.

В ЛЕТО 6601 [1093], индикта первого года. Преставился великий князь Всеволод, сын Ярослава, внук Владимира, в месяце апреля, в тринадцатый день, а похоронен был в четырнадцатый день; тогда была Страстная неделя, и день был Великий четверг, когда его положили в гроб в великой церкви святой Софии.

Этот благоверный князь Всеволод с детства любил правду, и заботился об убогих, и воздавал честь епископам и священникам, а более всего любил черноризцев и давал им всё необходимое. И сам он воздерживался от пьянства и похоти, потому и любил его отец, так что бывало говорил ему: «Сын мой! Хорошо тебе, что я слышу о твоей кротости, и радуюсь я, ибо ты утешаешь мою старость. Если даст тебе Бог принять власть над моим столом после братьев твоих по праву, а не насилием, то когда Господь заберёт тебя из жизни твоей, тут же ты и ляжешь, где я, у моего гроба, ибо люблю я тебя больше, чем братьев твоих».

И сбылось слово отца его, что он говорил, ибо этот Всеволод после всех братьев принял стол отца своего, и после смерти брата своего Изяслава сел в Киеве, княжа, хотя и были у него здесь скорби большие, хуже, чем те, что были в Переяславле.