Место для дракона Страница 7

Что же будет, если я и воевода умрём? Дочь одна не справится. Да и куда женщине до власти?

— Выдайте её замуж.

— Эге, выдать... Это не так просто. Может, и нашёлся бы не один, кто метит на трон, но я не могу выдать её за первого встречного, если в наших законах ясно сказано: княжну может взять в жёны лишь тот, кто прославился героическим подвигом. Где я тебе такого героя возьму?

— Разве среди рыцарей не было ни одного?

— Те, что знатнее, пасутся при других дворах. Им что тот зачуханный Люботин? Понаехало тут всякого сброда — погулять, пожрать, попить на халяву. У них на уме одно. А здесь нужна крепкая рука, чтоб этот голодный люд в кулаке держать. Я уже стар, не способен. А они и рады бы сесть мне на голову. Не дай бог нападут враги — всё пойдёт прахом... А эти тут, понятно, орали во всю глотку, выдумывая всякие подвиги, но кто им

поверит?

— Но среди них мог быть тот, кто бы победил меня...

— Может, и был, да попробуй его узнай. Такие рыцари нынче — редкость.

Дракон задумчиво вертел кубок в лапе, взгляд его стал печальным.

Ветер завывал в пещере неистово, скрипели деревья.

— Знаете что... я решил... короче, я согласен.

— А? — встрепенулся князь. — Что ты говоришь?

— Я согласен.

— На что?

— Выйти на поединок.

— Та ну, — отмахнулся князь, — брось. Я уже смирился со своей судьбой, — а сам исподлобья следил за драконом, стараясь не выдать радости, которая хлынула горячей волной.

— Я не шучу... — дракон откашлялся. — Я и вправду хочу сразиться с рыцарями. Посылайте гонцов. Как соберутся — выйду.

— И ты будешь сражаться?

— Буду.

Князь всё ещё не верил услышанному. Для верности осушил кубок и налил ещё.

— Но подожди... почему ты передумал?

— Осень... такая пора, что грусть выгрызает душу... Меня зовёт к себе учитель. Я по ночам слышу, как он приходит ко мне и зовёт за собой... Один раз во сне он просил меня проявить милосердие и исполнить вашу волю... (Неужели он не замечает, что я лгу? Он не хочет замечать...) Тогда я его не послушал. А теперь... да, теперь, мне кажется, я готов выйти на бой. И погибнуть... как мои предки... И как того требует обычай.

Князь, после долгих усилий, наконец, выдавил из себя слезу, затем театрально смахнул её рукавом, поднялся и, сутулясь, поплёлся с поляны. Дракон смотрел ему вслед, лапа невольно сжала кубок — он треснул и рассыпался по траве. Князь обернулся.

— Завтра я спрячу дочь, чтобы никто её не видел. Объявлю, что ты её похитил, а за день до поединка привезу сюда... Так будет лучше. Иначе, сам знаешь — никто не поверит.

2

В тот же день гонцы разъехались по всем уголкам, неся страшную весть: свирепый дракон похитил люботинскую княжну и держит её в пещере.

3

— Ну что, пан Антось? — потирал руки князь. — Как оцените мою дипломатию?

— Да, видите ли, вроде и-и-и... но как бы и-и-и не совсем то... — мялся воевода.

— А что вам не по нутру?

— Да вы за это время мне столько о нём хорошего наговорили, что... жалко парня.

— А думаете, мне не жалко? И мне жалко. Но есть вещи поважнее.

— Вы правы... но всё равно на душе скребут черти.

— Э-э, не скребут... Вы вот добудьте пару возов костей и высыпьте перед пещерой. И ни слова никому. Потому что это не девок в сени щипать. Это государственная тайна.

— Да когда это я девок?..

— Это я так, к слову. А про кости позаботьтесь.

— Гм... где ж мне их столько взять? Пару возов, говорите?

— Ишь ты, недотёпа! Пошлите людей на западную границу. Там неподалёку венгры между собой рубились. Вот и наберёте.

4

Понемногу в Люботин стали съезжаться рыцари.

Один из княжьих гонцов, возвращаясь назад, наткнулся в лесу на четырёх путников — оборванных, заросших и исхудавших. Они шли пешком, устало переставляя израненные в язвах ноги.

— Кто вы? — остановил их гонец.

Путники удивлённо уставились на всадника, будто не верили своим глазам.

— Я рыцарь Лаврин из Горшова, герб Подкова, — произнёс самый старший. — А это мой оруженосец и двое слуг.

— Вас что, ограбили разбойники? Что с вами случилось?

— Мы и сами толком не знаем. Ехали мы в Люботин биться с драконом. Нас остановила какая-то ведьма и указала не ту дорогу. Теперь вот, кажется, уж месяца три как блуждаем. Сколько ни идём — всё возвращаемся в одно и то же место. Даже коней уже съели.

Гонец спешился, вынул из торбы еду и поделился с путниками.

— Подкрепитесь, а потом я выведу вас отсюда. Видно, она наложила на вас блуд. Такое бывает...

5

Появление рыцаря Лаврина стало событием для всего княжеского двора. Вокруг него сразу закрутились любопытные, жаждущие услышать истории о блужданиях в лесу, не говоря уже о дивных приключениях в Иерусалиме. К счастью, рыцарь оказался человеком молчаливым, а его оруженосец, хоть, может, и хотел рассказать что-нибудь, но предпочитал подражать господину. К счастью, слуги быстро смекнули: воспевая подвиги рыцаря и оруженосца, они всегда будут сыты и напоены. Так и удалось слегка унять любопытство двора.

Рыцарей собралось немало, пусть и не столько, как в прошлый раз. Но князь не жаловался: тем лучше — меньше бродяг. Особый интерес у него вызывал, конечно, пан Лаврин. Вот уж поистине герой. Прошло всего несколько дней, как он появился, а менестрели уже слагают о нём песни. И рыцари, прибывшие из западных земель, сдерживая зависть, не скупились на похвалу. Кто-кто, а они слышали многое о его странствиях и подвигах. Такому и престол можно сразу отдать. Появись он раньше — может, и не пришлось бы устраивать новый герц. И так понятно: лучшего жениха для Настасьи не найти.

— Да, я бы предпочёл, чтобы его не было, — сказал князь воеводе. — Жених уже есть. На кой теперь тот герц?

— Если бы не герц — и пан Лаврин сюда бы не пришёл.

— Ну, это да... Но где гарантия, что именно он убьёт дракона?

Я бы хоть сейчас отдал за него дочку, но не могу. Из-за герца.

— Верно... Может статься, он замешкается, а кто-то другой и срубит змея.

— Вот-вот. Что ж делать? Такой мужчина!

Ну скажите сами — кто ещё достоин занять престол?

— Вам не угодишь... В первый раз всё на судьбу положили.

Кто убьёт — тот и убьёт. А дракон из пещеры не вылез.

А теперь, когда дракон согласился, вам уже, видите ли, не абы кто нужен, а самый лучший.

— А вы бы на моём месте не так?

— Кто его знает... Но надо считаться с тем, что есть. Тут уж как судьба распорядится. А она, может, и Кельбаса выберет.

— А я о чём?! Вот-вот — Кельбас! А этот чёртов Кельбас проест и пропьёт всё княжество, как мешок червонцев. Разве нет?

— Я и не спорю. Но что вы с этим поделаете?

— Э-э, пан Антось, у меня на плечах не пестик, а голова, чтобы решение искать. Вот подумаем... Дракон не пойдёт против своей натуры — выползет-то выползет, но драться не станет. Это ясно. Ну, рыкнет, ещё что-то, но крови не прольёт. Правда?.. А если я аккуратненько, намёком, скажу пану Лаврину, мол, не бойся, иди на змея. Мол, змей этот вовсе не страшный. Даже, наоборот, чуть... того... — князь покрутил пальцем у виска. — Что вы скажете?

— А я вам скажу, что вас глупый поп крестил. Извините за резкость, ваша светлость, но так оно и есть. То вы восхищаетесь, какой пан Лаврин благородный, а то хотите одним махом всю его честь спустить в трубу. Вы что, до сих пор не видите, что это за человек? Да он тогда на ваш герц только плюнет.

6

На рассвете двое всадников вынырнули из густого тумана и спешились у пещеры. Трудно было узнать княжну в фигуре, закутанной в чёрный плащ.

Дракон, услышав условный стук, отодвинул глыбу.

— Вы уже пришли?

— Да, завтра поединок. Я пришёл попрощаться с тобой и попросить об одной услуге... Мне, понимаешь, очень важно, от чьей руки ты погибнешь... ведь это будет человек, который вскоре станет властителем Люботина... А мне совсем не всё равно, кому достанется престол... и дочь тоже... Поэтому я бы хотел попросить тебя... если это возможно... Если тебе не трудно... э-э...

— Говорите. Я на всё согласен.

— Так вот... у одного из рыцарей на шлеме будет голубая лента.

— Я всё понял.

— Ну что ж... тогда... прости меня за то, что так получилось... поверь, мне очень жаль... А дочь пусть останется у тебя.

— Хорошо.

— Твои стихи...

— Я оставлю их здесь, на могиле... Вы сохраните их?

— Сохраню.

— А меня похороните возле моего учителя.

— Я всё сделаю. Прощай.

Князь поплёлся прочь с поляны. Пока шёл, его подстёгивало желание оглянуться, но он пересилил себя. «Я должен быть сильным, я князь, — шептал он себе, — я сделал всё, чтобы спасти Люботин. Никто меня не осудит».

РОЗДІЛ V

1

— Ой, как красиво! Какие тут цветы! — Настасья с восхищением оглядывалась по поляне. — Боже, в нашем замке только паутина и тьма, а здесь так чудесно! Кажется, я даже не поздоровалась?.. Простите, а вы не видели дракона? Говорят, он живёт в этой пещере. Папа привёз меня, чтобы я тихонько сидела в уголке и ждала, пока меня спасут.

Дракон лежал на траве и моргал от удивления. Что за шутки? Смотрит на него — и спрашивает, где дракон. Так вот какие они, эти женщины! Хоть перед смертью узнаю, что это за птица. Он встал на ноги и спросил как можно мягче:

— Разве не видно, что я и есть дракон?

— Вы? Дракон? Боже мой! Кто бы мог подумать! Но вы же совсем-совсем, ну вот ни капельки не страшный! Я даже могу подойти и погладить вас по носу... Можно?

— О, светлая госпожа, для меня это большая честь... — Он даже зажмурился от удовольствия, когда княжна провела тёплой ладонью по его прохладному носу.