Иду. Исчезаю. Покорись,
[гоф]мейстер, — пусть кричат, бунтуют,
[а] ты себе... молчи. Иду.
Гофмейстер
Я не скажу ни слова! Вместо церкви
. прогоняют
гофмейстера? — ну что ж, иду
(ЦДАМЛМ, ф. 464, оп. 1, № 1210, арк. 5, 6, 8—13)
[І. СКОВОРОДА И БЕСНОВАТЫЙ]
А вместе с ним
впускаем в сердце и бога,
что весь разлился в природе.
Бога?
И Сковорода, перо отложив, встанет,
начнёт по келье быстро ходить
и сам с собой спорить.
Если мы признаём бога, —
тем самым признаём, что мир конечен?
то есть:
что мир <был создан> был создан когда-то?
А между тем
это не так!
Ведь начало и конец —
в единой точке сходятся.
Ведь от зерна колос —
в зерно же и возвращается.
И там, где мир как будто завершится,
там он лишь заново родится.
Теперь —
дальше.
Если мы <признаём> признаём бога,
то будет тогда дух у нас над материей, а не материя?
Однако материя как раз и есть та сила,
без коей и сам дух не может существовать.
И правда.
Ощущенье, сознание, разум —
откуда ж им взяться могут,
[. .]
1 На оборотной стороне листа иной вариант начала отрывка:
«А вместе с ним
до сердца мы впускаем бога». — Ред.
(ЦДАМЛМ, ф. 464, оп. 1, № 1194, арк. 7)
[II. СКОВОРОДА И БЕСНОВАТЫЙ]
<Проклюнь чудодейную силу>
<Проклюну всесвет и силу>
<и муст, и нектар, и любовь.
Я больше ничего не молю, >
Проклюну <всесвет я> истину и выпью,
<И силу я> А силу выпью и любовь
нечуванную!
И Сковороде
такой муст в сердце войдёт,
что он от радости и бегает <и кличет>,
и каждое дерево приветит,
мотыльку и мошке <кидает> вешает
крапчатые слова.
Неспокойные руки просят дела.
Гембель свой под напиналом сыскалши,
он ясеневые доски строгает и гембелит.
А доски ж шиті аж шуті —
а по ним узоры шиты —
узоры всё шши —
теснятся стружки <, чтоб прошиты — >
шаруші —
убегают кручёные — <прошиты — > шар’ші —
(ЦДАМЛМ, ф. 464, оп. 1, № 1194, арк. 11)
[III. СКОВОРОДА И БЕСНОВАТЫЙ]
убегают <кручени — шар’ші — в кружки>
скрученные <под гул> в кружки*
<ш-шум...> шуті, шиті, шум*.
Нахлынет тут Бесноватый,
что так разумно всегда глядит.
<Он,
обросшую голову на шее повернувши, >
(За ним следом — солдат с ведёрком) *.
Бесноватый, *
обросшую голову на шее <словно жернов> повернувши,
в застучав грудь бьёт рукою
<работаешь?> *
<и страшно пророчествует,>
в свои обрывистые речи
<подмешивая слова> мешая чужие, французские:
Наш ход, как тигр, — нестримный гон.
Земли то тон, демократі!
<Ça ira! Ça ira!> Са ира! Са ира! *
А вы? что вы? кого вы лю?
И землю длю, и люд давлю —
прокля’ дара’! тира’!
И вдруг засмеётся:
а Катерина ещё не сдохла?
А впрочем:
царям-тираном <ещё не так>
разве ж что могут сделать <проклятья?> одни мои
проклятья?
по голове им надо гуртом, по голове?
— Ну, ступай же (иди!) — солдат на него крикнет
и звонкое ведро опустит в колодец...
Бесноват[ый]: *
Так иду! лечу!
А всё ж... цари <—>...
сказать?
(к Сковороде) *
Я б первый <тех царей> их*
зари — *
зари — *
Шевельтесь <чутка народ[у]> народу <чуть-чуть> *
только *
дайте — *
Ух!*
Порезал бы царей! *
И голову обросшую на шее, словно жернова, повернувши,
он долго всматривается вспять,
а сам идёт и спотыкается, и брызжет слюной;
<ведь вон же>
снова
<за ним назирком> назирком за ним
<издалёка> <издалека> следит издалёка ехидный обер-офицер.
<Ух!*
так бы его чем-нибудь *
и шибанул!..> *
<Ну и где же он> <офицера> с ним в жизни сталкивался
<вместе>?>
...Тем временем <щербатый> колокол из-за тополей:
<загарчИт, загудИт> <щербатый колокол загарчит, загугнит>
<загарчИт, щербато загудИт> <песенно загУдит> убого-песенно
загудит,
и бога грозного устав
[• •]
(ЦДАМЛМ, ф. 464, оп. 1, № 1194, арк. 8)
[IV. СКОВОРОДА И БЕСНОВАТЫЙ]
Бесноватый: <К> К отцу Иустину в гости пришёл?
Всё с флейтой ходишь? бежишь от людо́в? *
Знаю, знаю, слыхал.
А всё ж твой пантеизм какой... как рыба без подливки...
Сковорода: Это что, ирония?
Беснованный[й]: А ты не обижайся, ибо <всё ж> ты ж не <просто
себе есть> <какой себе отец Иустин> какой там себе скромный на-
борщик лаврской типографии <, а> отец Иустин, а ты — Сковоро-
да, — понимаешь? — Сковорода! <Твоя филос[офия]> Ведь ты си-
лой мысли своей должен раскорчёвывать тёмные души людей, а вместо
того <ты> что ты делаешь? в твоей философии не раскорчёвано
<и до [сих]>, как в лесу.
<Достал солдат из колодца воды, перевернув, пить стал> *
Солдат вынет воды из криницы и, поставя <ведёрко> на*
цармрыну, перевернув, пить станет.*
[Бесноватый:] Ведь надо с простейшими людьми идти, с той голо-
той, как зовут её, с цундрой. <Понял?> Что это ж про них
Вольтер сказал: Как! Ну, прощай.
Сковорода <ещё долго как вкопанный с> с гембелем
в руке
как вкопанный стоит
и смотрит вслед и думает:
<какой же это> Бесноватый?
<коли> он и по-французски умеет, и по-гречески?
Вольтера знает как себя.*
Что-то тут не так (уронил гембель на землю).
Что-то <тут> не так.
[V. СКОВОРОДА И БЕСНОВАТЫЙ]
ALLEGRO GIOCOSO
...Три месяца промчались,
словно корабли весёлые в море —
всеми цветами процветённые,
добрым кладом переполненные.
Три месяца пустынь Китаевская и в ней Сковорода
словно плыли —
меж садами урожаистыми,
среди криничного опушка,
на поле полном, где волна волною льётся и останавливаться не хочет...
С утра,
едва лишь небо наливаться будет
и ветер зелёный отчалит в даль, —
уже Сковорода
встаёт из предрассветной думы
и в сад идёт.
Там птицы утро обсыпают,
клюют-клюют — не доклюются
и <сладко поют> <летают> клюкано коленятся, сны
рассказуют.
А солнце <всюду и во все концы> <как евклидова спираль>
как архимедова спираль
<как над главою Моисея> <теорему великанскую> <как
великой силы теорему>
<как в пределах теоремы> <как в рисунке теоремы>
<как в построении теоремы> <как в великанской тео-
реме> <как в пьяной теореме> *
послало сияющие роги, —> <проложило в небо треуголья
копья> <прямые линии> <проложило линии прямые>
<и звонит, и гудит>
<и> <й> И <миром землю наполняет
щедро-щедротно>
<И движеньем землю обильно наполняет> <буйно землю
наполняет>
<И движеньем пронизывая, землю наполняет> <непрерывно
землю
наполняет> <И отзвуками землю наполняет>
<центуряно-звонко> <в натянутом воздухе>
<землю наполняет
напряжным сбегом часточек> <вселеньем сбегом
часточек>■
<невидимым сбегом-бураном часточек> <сплетеньем-
сбегом часточек>
<землю наполняет
в буран как пендИббр>
Сковорода
на землю упадёт,
<целует> <касает> цветы, траву гладит,
росою очи, как незрячие, протирает —
природа, как ты мною всем наполнила
<щедро-щедротно!> <центуряно-звонко!>
<вселеньем сбегом часточек> <напряжным сплетеньем
часточек>
<бураном часточек> <буран-сбегом часточек>
<аж туманно-дымно!>
<Навей душе моей покой> <Пролей душе моей нектар>
<Пролей>
душе моей силу,
<и мир, и лад, и любовь> и муст, и силу, и <силу>
нектар.
<Я больше ничего не желаю,
о всеблаженная.>
Пусть я мудростью твоей <закален буду>
<экономно-мудрой> <треугольно-мудрой> <Материя
премудрая>
рута моя, Материя.
<И всеблаженная> <и мудрая> <и Материя мудрая> — сразу
где-то слышит,
и Сковороде
такой <мир> муст в сердце <вступит> войдёт ,
<что он от радости> что он от цветения и бегал, и плачет,
и каждое дерево приветил,
<мотыльку и мошке благодарил
за всё, за всё!>
<мотылька и мошку благодарил
зацентуряно-звонко и зонтурно>
мотыльку и мошке <благодарит>
[..... .]
Неспокойные руки просят дела.
Гембель свой под напиналом сыскалши,
он ясеневые доски строгает и гембелит.
А доски ж лысые, аж шуті —
а по ним узоры шиты —
узоры всё шши! —
теснятся стружки <с шуршаньем> — шаруші! —
<за кольцом кольцо — шаруші! —> <теснятся круче-
ны — шар’ші! —> <А кольца кручёные —
шар’ші! —>
убегают кручёные — шар’-ши!
Нахлынет тут Бесноватый,
что так разумно всегда глядит.
Он,
обросшую голову на шее повернувши,
в застучав грудь бьёт рукою
и страшно пророчествует:
Наш ход, как тигр, — нестримный гон.
Земли то тон демократі!
А вы? что вы? кого вы лю?
и землю длю, и люд давлю —
прокля’! царя’! тира’!
И вдруг засмеётся:
а Катерина ещё не сдохла?
— Ну, иди ж, иди! — солдат на него крикнет
и звонкое ведро опустит в криницу...
<— Так иду же, иду,
а только и ты —
зачем стоишь,
как тот святой?>
Так иду! лечу!
А всё ж цари —
сказать?..
— Я б первый их
зари —
<Я первый>
за-а —
Ух!
ну-ну, молчу,
<молчу,> иду.
И голову обросшую
<и снова> <словно жернова> <он> <повернёт>
на шее, словно жернова, повернёт,
он долго смотрит вспять,
а сам идёт
и спотыкается
об <ветер> <ограду> камень.
Ибо вон он увидал:
<из> как из-за тополя назирком за ними офицер.
И где ж этого он офицера видел?
Тем временем колокол из-за тополей
позовёт пустынь на обедню.
И бога грозного устав
идут вычитывать монахи хмурые —
один за одним,
вдоль ограды,
молча...
И остановится Сковорода
(не может не остановиться!),
он видит, как они уже пред самым <храмом>
оглядываются и меж собой <жёстко осуждают>
<ехидно цирклят> <ехидно шипят>
что гость отца Иустина,
как и тот Бесноватый,
к храму невхожий.
И <тесно> смешно станет на душе.
Вместо гармонии <пойдут вздохи> ирония <вскочит>
уколет,
и думы <тяжёлые> сильные погонят
в поле, на край света...
Ирония! <с самого себя!> не только с них —
с самого себя!
<Ведь он недавно здесь просил: Природа,
пролей душе моей муст, и нектар, и любовь.
Так, будто п[рирода — нянька!] >
<Ведь <сам> он нед[авно] <здесь> <только что тут>
<просил приро[ду]>
— Природа! — это ж он только что тут взывал:
пролей душе моей <муст и нектар> силу! —
<как будто природа — нянька наша>
<как будто природа — слуга наш>
как будто мы сами <бессильны, как те черви> <были как те>
словно черви.
А разве ж
[. . •]
Природа! — это ж он только что тут пел:
прими мою благодарность <за всё! за всё!>
Так, как будто природа <была> та <была> — бог,
<или> всеединство.
(ЦДАМЛМ, ф. 464, оп. 1, № 1194, арк. 12—15)
[VI. СКОВОРОДА И БЕСНОВАТЫЙ]
<И в мировую просторонь лучи он гонит
и снова поворачИвал остриём вовнутрь,
а оттудо>
<Мировую просторонь клинками колет> <пишет, звонит,
сечёт,
и снова, повернувши остриём вовнутрь,
и снова,
клинками г[онит]>
Мировую просторонь, швырнувши сияньем,
клинками пишет, звонит, сечёт, колет,
а кругом к цели оттуда,
остриями поворачиваясь, —
безвестные клинки.
И в мировую просторонь шумно взвивается,
<а из мировой простороньи — в солнце>
а оттуда где-то вонзаются в солнце,
<кругом в самое солнце —>
<в солнце, в солнце> остриями в солнце —
как будто из безвестия клинки.
* * *
И <в мировую просторонь> <, как та теорема,
выходит слепучий Шум>
<И в мировую просторонь сверкает> <разбрасывает> <сечёт>
И мировую просторонь слепучий колет
Шум,
<слепучий> шум <возвращается в сердце,>
слепучий шум тот вклинивается в сердце,
остриями в самое солнце —
как будто из безвестия клинки...
И <в> мировую просторонь <слепуче сечёт> слепучим
колет,
<шум> <слепуче> слепучего переворачиваются концы,
<врезаются в сердце> и прямо в самое сердце
<остриями <впиваются> врезаются в <самое>
солнце —
как будто из безвестия клинки...