Повесть минувших лет Страница 39

Знамения на солнце, луне или звёздах бывают не по всей земле; если в какой-то стране происходит знамение, то только эта страна его и видит, а другие не видят. Так, например, когда-то во времена Антиоха, царя Сирийского, были знамения в Иерусалиме: являлись всадники, которые носились по воздуху на конях с оружием и потрясали им. Но это было только в Иерусалиме, в других землях такого не происходило. А поскольку знамение это было на солнце — оно предвозвещало смерть Святополка.

После этого наступил праздник Пасхи, и его отпраздновали, а после праздника князь заболел. И преставился благоверный князь Михаил, званый Святополком, месяца апреля в шестнадцатый день, под Выдубичами. И привезли его в лодке в Киев, и, обмыв тело его, положили на сани. И плакали по нём бояре и вся дружина его, и, пропев положенные песни, положили его в церкви святого Михаила Златоверхого, которую он сам построил. А княгиня его Варвара раздала большое богатство монастырям, священникам и бедным — так, что все люди удивлялись, ибо такой щедрости никто не проявлял.

А на следующий день, в семнадцатый день, киевляне устроили вече и послали гонцов к Владимиру Всеволодовичу в Переяславль, говоря: «Иди, княже, на отцовский и дедовский престол». Услышав это, Владимир сильно опечалился, но не пошёл, горюя о брате. А тем временем киевляне разграбили двор Путяты Вышатича, тысяцкого, и пошли на евреев — и их разграбили.

И снова киевляне послали к Владимиру, говоря: «Иди, княже, в Киев. Ибо если ты не придёшь, то знай: поднимется великое зло, и тогда не только двор Путяты или соцьких разграбят, но и на твою ятровку пойдут, и на бояр, и на монастыри. И ты ответ держать будешь, княже, если монастыри разграбят».

Услышав это, Владимир отправился в Киев.

Начало княжения Владимира, сына Всеволода

Владимир Мономах сел в Киеве в воскресенье. Встретили его митрополит Никифор с епископами — Лазарем, Феоктистом и Амфилохием — и со всеми киевлянами с великой честью. И сел он на престол отца своего и предков своих, и весь народ обрадовался, и мятеж утих.

А половцы, услышав о смерти Святополка, собрались и пришли к городу Виру. Тогда Владимир, собрав сыновей и племянников, пошёл к Виру и соединился с Олегом Святославичем. А половцы бежали.

В том же году он посадил сына своего Святослава в Переяславле, а другого сына — Вячеслава — в Смоленске.

В этом же году преставилась игуменья Лазарева монастыря, святая своей жизнью, месяца сентября в четырнадцатый день. Прожила она в монашестве шестьдесят лет, а от рождения девяносто два года.

В том же году Владимир взял Володаревну за невесту для своего сына Романа, месяца сентября, одиннадцатого дня.

В том же году Мстислав Владимирович заложил каменный храм святого Николая Мирликийского на княжьем дворе у торга в Новгороде.

В том же году Владимир посадил своего сына Ярополка в Переяславле.

В том же году поставили Даниила епископом в Юрьев, а в Белгород — Микиту.

В ЛЕТО 6622 [1114] преставился Святослав, сын Владимира, месяца марта, в шестнадцатый день, и положен был в Переяславле, в церкви святого Михаила. Здесь отец дал ему престол, выведя его из Смоленска.

В том же году Мстислав заложил новый Новгород, больше прежнего.

В том же году при князе Мстиславе заложили Ладогу из камня на насыпи — посадник Павел.

Когда я прибыл в Ладогу, мне рассказывали ладожане: «Если случится здесь сильный дождь, наши дети находят стеклянные бусины — и малые, и большие, просверленные. Некоторые находят их у Волхова, потому что вода вымывает их». Я сам собрал более ста таких бусин — они разные. Когда я дивился этому, мне сказали: «Это не удивительно. До сих пор живы у нас старики, ходившие за Угру и к самоедам, и они сами видели в северных краях, как с дождём падали маленькие белки — будто новорождённые — а вырастая, расходились по земле. А иной раз с дождём падали маленькие оленята, и тоже вырастали и расходились по земле». Этому мне свидетель — Павел ладожский и все ладожане.

Если кто в это не верит — пусть читает «Хронограф». Во времена правления римского императора Проба, когда был великий дождь и гром, выпала пшеница, перемешанная с водой, и, собрав её, насыпали полные закрома. Так же во времена Аврелиана выпали серебряные крупицы, а в Африке упали три огромных камня.

«А после потопа, когда разделились народы, царствовать стал сперва Местром из рода Хама, после него — Гермес, а затем — Гефест, которого египтяне называли Сварогом. Когда Гефест царствовал в Египте, в его правление с неба упали клещи. И стали египтяне ковать оружие, ибо прежде бились только палками и камнями. Гефест установил закон: женщинам выходить замуж за одного мужчину и вести себя целомудренно. Если кто прелюбодействует — он велел казнить. За это его прозвали богом Сварогом. До этого женщины жили в распутстве, с кем хотели, и как скот, и если рождала дитя — отдавала его тому, кто ей нравился, говоря: „Это твоё дитя“. А он справлял праздник и принимал. Гефест отменил это и повелел: одному мужу — одна жена, и женщине — за одного мужа. Кто преступит — в печь огненную. За это его прозвали Сварогом и прославляли египтяне».

«А после него царствовал его сын, по имени Солнце, которого зовут Дажбог, — семь тысяч четыреста семьдесят дней, то есть двадцать с половиной лет. Египтяне тогда не знали иного счёта: одни считали по месяцам, другие — днями. Лишь потом узнали число двенадцать месяцев — когда начали давать дань царям. Царь Солнце, сын Сварогов, то есть Дажбог, был муж сильный. Услышав однажды про одну египтянку — богатую и знатную, и про человека, что домогался её, — он, не желая преступить закон отца Сварога, взял с собой людей, узнал время, когда она грешит, и ночью напал. Мужа с ней он не застал, но нашёл её с другим. Схватил её, истязал, велел водить по земле с позором, а прелюбодея — обезглавил. И установилась целомудренная жизнь по всей земле Египетской, и стали его прославлять».

Но мы не будем продолжать это сказание, а скажем с Давидом: «Всё, что захотел Господь, то и сотворил — на небе и на земле, в море и во всех безднах, поднимая облака от краёв земли». Ибо это и был край земли, о котором мы говорили прежде.

В ЛЕТО 6623 [1115], индикт —. Собрались братья, русские князья: Владимир, прозванный Мономахом, сын Всеволода, и Давид Святославич, и брат его Олег. И надумали они перенести мощи Бориса и Глеба, ибо построили им обоим в Вышгороде каменную церковь — на хвалу и честь мощам их и чтобы положить их там. Сначала освятили каменную церковь — месяца мая в первый день, в субботу, а на следующий день, второго числа, перенесли святых.

И собралось множество народа со всех сторон. Прибыл митрополит Никифор со всеми епископами — Феоктистом черниговским, Лазарем переяславским, Микитой белгородским, Даниилом юрьевским, с игуменами — Прохором печерским, Сильвестром святого Михаила Видубицкого, Саввой святого Спаса на Берестовом, Григорием святого Андрея Первозванного, Петром Кловским и другими. И освятили они церковь каменную. А после обедни обедали у Олега Святославича, и пировали. Было угощение великое, и бедных и странников кормили три дня.

Когда наступило утро, митрополит, епископы и игумены облачились в святительские ризы, зажгли свечи, взяли кадила и пришли к гробницам обоих святых. Взяли раку Бориса, поставили на повозку, и князья с боярами потянули её на верёвках. Монахи шли впереди со свечами, за ними попы, затем игумены, затем епископы перед гробом, а князья несли гроб между оградами. Невозможно было везти его из-за множества людей: ломали ограду, иные даже взобрались на стены города и ворота — страшно было видеть эту силу народа. И повелел Владимир резать паволоки, кружева, бросать их, а также серебряники — чтобы раздать народу, чтобы легче внести гроб в церковь. И только так смогли втащить его внутрь. Поставили гроб посередине церкви и пошли за Глебом. Таким же образом и его привезли, и поставили рядом с братом.

Тут возник спор между Владимиром, Давидом и Олегом. Владимир хотел поставить их посередине церкви и воздвигнуть над ними серебряный терем, а Давид с Олегом хотели поместить их в две закомары. «Там, где мой отец назначил», — сказал Давид, — «справа, где и были устроены закомары». И митрополит с епископами сказали: «Бросим жребий. Где укажут мученики — там и положим». И на том согласились. Владимир положил свой жребий, Давид и Олег — свой, на святом престоле. И вышел жребий Давида и Олега. Так и положили их в две закомары по правую сторону, где и ныне они покоятся. Перенесены были святые мученики второго мая из деревянной церкви в каменную, в Вышгороде.

Они оба — слава наших князей и заступники земли Русской, что презрели славу мира сего и возлюбили Христа. Они пошли по Его стопам, добрые агнцы Христовы, которых вели на заклание, и они не сопротивлялись и не убежали от насильственной смерти — потому с Христом воцарились в вечной радости. И, приняв дар исцеления от Спасителя нашего Иисуса Христа, щедро подают исцеления страждущим, приходящим с верой в святой храм их, защитники отечества своего.

Князья же, и бояре, и весь народ праздновали три дня. И воздали хвалу Богу и обоим святым мученикам, и тогда разошлись каждый по домам.

А Владимир окладил обе раки серебром и золотом, и украсил гробницы их, и закомары также окладил серебром и золотом.