Ошибку, как видим, было допущено ещё в распределении военных сил, в выработке стратегии. Имя Петлюры было популярным в народе, но в критический момент Петлюры не оказалось вместе с войсками в Киеве. Неизвестно почему. Это ещё одна ошибка во время похода. А кроме того, в организации этого совместного похода украинских войск не был учтён один психологический момент.
Дело в том, что армия УНР пошла на космополитическую Одессу, где украинцев встречали сдержанно. На Киев наступали галицкие войска, причём галицкие формирования имели форму одежды австро–венгерских солдат, что напоминало украинцам недавнее пребывание в Украине австро–немецких оккупантов, которые грабили и вымогали здесь. Это вызвало настороженность со стороны населения, которое не могло понять, что же это за армия, которая ныне идёт на Киев. Большинство считало, что это не украинские, а австро–немецкие войска вернулись обратно.
Деникин же, присоединив профессиональные части УГА, усилил свою армию и уже в сентябре 1919 г. меняет план и не идёт на Москву, а внезапно объявляет войну Украине. Он пишет воззвание "К населению Малороссии", называет украинское движение предательским, направленным на раздел России. Заявляет, что он стоит за "единую и неделимую Россию". Это означало, что на Украину возвращается новое имперское иго…
Смертельный треугольник
Захватив Киев, белогвардейская армия повела войну с украинским народом. Вместо того чтобы воевать с большевиками, как об этом заявлял Деникин в начале своего похода, он и его сторонники твёрдо стояли на шовинистических позициях: "Украины не было, нет и не будет". И это было одной из крупнейших ошибок белого генерала. Вместо того чтобы объединить свою армию с украинскими войсками и всеми антибольшевистскими силами против большевистских заговорщиков, он начал войну с молодой Украинской державой. Один из ведущих политиков Великобритании Уинстон Черчилль тогда призывал антибольшевистский блок, и деникинцев в том числе, объединиться с украинцами и вместе выступить против большевистского режима в России. Но Деникин оказался плохим политиком — он не прислушался к этим здравым доводам. Вместо того чтобы соединить силы с украинцами, он дал распоряжение бороться с ними и их учреждениями на территории Украины.
Деникинские солдаты издевались над всем украинским: срывали украинские вывески, уничтожали различные украинские надписи, арестовывали украинскую интеллигенцию, громили украинские школы и газеты, ликвидировали украинские общественные организации. Украину можно было называть только "Югом России" или "Малороссией". Путь деникинцев по Украине повсюду был отмечен ужасными еврейскими погромами, и это вызывало ненависть к новым оккупантам также и со стороны еврейского населения.
Деникинские солдаты грабили украинских крестьян. Современники свидетельствовали, что они реквизировали провиант хуже, чем это делали большевики. Если сначала крестьянство в Украине дружелюбно встречало деникинцев, надеясь, что те отдадут ему землю в собственность, то теперь оно поднималось на борьбу с ними, так как никакой земли им никто не давал, а беспощадно отнимали последнее.
Поэтому призыв украинских лидеров бороться против Деникина попадал на благодатную почву. Недаром Троцкий в те годы признавался: "Ни для кого не секрет, что не Деникин принудил нас оставить пределы Украины, а грандиозное восстание, которое подняло против нас украинское сытое крестьянство. Коммуну, чрезвычайку, продовольственные отряды, комиссаров возненавидел украинский крестьянин до глубины души своей…"
Однако все усилия украинцев получить помощь Антанты для борьбы с деникинцами, а с другой стороны — и с большевиками, не имели никакого успеха. На Парижской мирной конференции страны Антанты не хотели признавать Украинскую Народную Республику, считали её лишь частью Российского государства, несмотря на то, что это было уже большевистское государство, которое они не признавали и боялись. Некоторые страны Европы, такие как Франция, опасались усиления Германии и поэтому искали противодействия ей. Это и было причиной того, что Франция шла навстречу новообразованному Польскому государству, которое жаждало вернуть себе западноукраинские земли. То же касалось и Великой Украины.
Страны Антанты поддержали требование большевистской России, которая убеждала Европу, что украинцы Надднепрянщины якобы никогда не имели собственного государства, а следовательно — не могут вообще иметь своей отдельной государственности. Поэтому им не нужно оказывать никакой помощи, ведь этот народ, мол, необразованный, недержавный, неспособный к самоорганизации. Ясное дело, вся Надднепрянская Украина должна оставаться под властью новой большевистской России.
А другие народы Австро–Венгерской империи, по мнению европейских политиков, имели право на формирование своих государств, так как в истории имели свои периоды государственности. Поэтому получили тогда от Антанты государственное признание Чехия, Венгрия, Польша, Финляндия, Прибалтика… Украинцы Галичины надеялись использовать этот принцип — наличие государственности в истории, чтобы получить признание своей государственности. Из-за этого галицкая дипломатическая делегация отделилась от общей украинской делегации на мирной Парижской конференции, ослабив тем самым её позиции. Но надежды галичан были напрасны. И галицкие, и надднепрянские украинские земли страны Антанты считали лишь разменной монетой на востоке Европы и стремились умиротворить ими и большевистскую Россию, и панскую Польшу. И таким образом создать барьер против продвижения большевизма в Европу.
Но это стало понятно украинцам немного позже. В то время галичане начали сепаратные переговоры со странами Антанты. Они оказались бесплодными. Европейские государства отдавали огромный народ Восточной Европы — украинский — польскому и российскому государствам в прямое рабство ради собственного, как выяснилось немного позже, кратковременного спокойствия.
После падения Киева под ударами деникинской армии правительство Директории во главе с Петлюрой и его украинская армия оказались в адском треугольнике. На западе поднималась против Украины поддержанная Антантой Польша. С востока двигала свои полки большевистская Россия. С юга наступала деникинская армия. Кольцо сжималось. Петлюровские войска оказались в петле, которая затягивалась и над украинскими войсками, и над украинской государственностью.
Осенью и зимой 1919 г. в украинском войске началась эпидемия тифа. Воины падали, как колосья под невидимым серпом смерти. Больные разбегались по домам. Уменьшалась численность армии. Антанта не подавала ни малейшей помощи.
Более того — она прилагала все усилия, чтобы только ухудшить положение украинцев, которые боролись за своё государство. Было сделано всё, чтобы не дать возможности переправить для украинской армии закупленную правительством Украины в американской Ликвидационной комиссии за 8 млн долларов одежду и санитарные материалы. Денег у правительства не было, так как в Каменце–Подольском слишком медленно печатались украинские гривны. А последний самолёт, который переправлял партию денег, отпечатанных в Германии, упал над Румынией. Румыния, по совету Антанты, не позволила Украине забрать свои деньги…
В эти страшные дни Петлюра писал А. Левицкому в Варшаву: "Пять тысяч пар сапог, плащей и пять тысяч ружей с патронами могли бы спасти наше положение". Но и тех пяти тысяч Антанта не дала возможности приобрести. Единственным выходом была реквизиция обуви и тёплой одежды у населения. Эта реквизиция была проведена 31 октября. Но тем невозможно было спасти украинскую армию. Ухудшилось отношение населения к украинскому командованию.
Положение украинских войск осложнялось разногласиями в среде украинского руководства. Эти разногласия перекинулись и на военных командиров. Примером этого может быть то, что один из генералов Украинской галицкой армии Мирон Тарнавский 6 ноября 1919 г. сепаратно от Петлюры заключил соглашение с деникинскими генералами. По этому соглашению галицкие войска со всем имуществом перешли под командование деникинцев. Это в то время, когда Деникин потерпел огромное поражение от красных войск и лишился города Орёл.
Это была новая катастрофа для Петлюры и всей украинской армии. Это было уже второе за этот год грандиозное политическое и национальное предательство галицких генералов, которое вызвало возмущение среди всех слоёв украинского населения. Диктатор Западноукраинской республики Петрушевич также воспринял это как большое несчастье. Современники говорили, что он даже заплакал. Но через несколько дней заявил, что действительно, наверное, нужно отказаться от борьбы за самостоятельную Украину и вступить в союз с Деникиным, потому что для украинцев страшнее не Россия, а Польша, которая стремится захватить Галичину и Правобережную Украину, её войска уже оккупировали западные украинские земли и 16 ноября заняли Каменец–Подольский. Он покинул Галичину, выехал в Вену и создал правительство в изгнании — правительство в экзиле. То же самое вскоре сделали и некоторые представители Директории, в частности Ф. Швец и А. Макаренко, которые выехали в Польшу. Директория распалась.
15 ноября 1919 г. члены Директории передали права государственного управления Симону Петлюре. Что было ему делать в той ситуации? Галицкий фронт исчез и собственные военные части были ослаблены. Однако он собрал остатки своих войск и изменил военную тактику. Петлюра понимал, что открытая война, открытые военные операции против сил врага, которые в несколько раз превосходили его войско, были невозможны. Поэтому он решил прибегнуть к партизанской тактике. Отправил в тыл деникинской армии и большевистским войскам в Украине пятитысячный отряд во главе с генералами М. Павленко–Омеляновичем и Ю. Тютюнником.
Этот отряд действовал пять месяцев по вражеским тылам, прошёл значительную территорию Центральной и Южной Украины, поднимал на восстание украинских крестьян. Но борьба с деникинцами и большевиками Петлюрой была уже, ясное дело, проиграна. Большевики соединили свои силы, призвали в свою армию много бывших офицеров царской армии и начали наступление на Деникина. Вскоре его войска были отброшены к Ростову–на–Дону.
В этот период большевистское российское правительство меняет свою политику по отношению к украинскому населению. Не уничтожает украинскую интеллигенцию и не разрушает украинскую культуру; наоборот, В. Ленин заявляет, что нужно прибегнуть к украинизации, что на Украине государственным языком должен быть украинский, что Украина признаётся советской Россией как независимое государство.
И это привлекло доверчивую украинскую интеллигенцию на сторону большевиков.
Часть политизированного украинского крестьянства также решила, что теперь, наконец, изменится ситуация, и оно тоже станет равноправным членом Украинского государства.