Например, кошевой атаман Кузьменко в 1693 г. в письме к Мазепе упоминал «второй Иерусалим, богоспасаемый град Киев». Тот же Феофан Прокопович поддержал эту идею: Киев — второй Иерусалим, то есть Киев является центром духовной культуры народов. Для украинцев эта идея достигла наибольшего распространения при Иване Мазепе, придавая силу и энергию государственно-национальному сознанию украинского общества.
Украинская идея «Киев — второй Иерусалим» была символом значимости духовного развития народа и его культурного совершенства как главного постулата исторического бытия, в отличие от идеи поклонения силе, идеи насильственного подчинения чужих земель и народов, утверждения эгоистично-централистических прихотей властителей. Таким образом утверждалась в украинском обществе идея национальной самобытности и самосознания, которая питала память о государственном существовании народа и убеждала в будущем такого существования. Даже при Екатерине II, когда императрица собрала послов для выработки «Нового уложения», казацкие послы из Украины высказали ряд претензий к законам империи и заявили с гордостью, что украинцы имеют лучшие законы, поэтому они и требовали возвращения Украине её законов, гетманов, системы управления, армии.
Эта гордость за Украину, за её исторические и политические достижения в прошлом, за государственные институты времён Гетманщины перешла и к украинской интеллигенции более поздних времён. Без Гетманщины не было бы возможным возрождение государственнических традиций не только в Надднепрянской Украине, но и в Галичине, которое мы наблюдаем там уже в первой половине XIX в. Гетманщина стала аккумулятором национальных идей, которые затем породили новое поколение представителей украинской интеллигенции, начавшее новый период украинского возрождения.
Важное значение имел тот факт, что идеологи гетманского государства осознавали своё наследие от эпохи первой государственности украинского народа — эпохи Киевской Руси и Галицко-Волынского королевства. В политических трактатах, теоретических и художественных произведениях украинские авторы гетманской эпохи не забывали, что Украинское государство имело тесную связь с той далёкой эпохой, что они, современники казацкой государственности, являются продолжателями государственнической традиции Киевско-Русского и Галицко-Волынского государств.
Это имело огромное значение для того времени. Ведь осознание этого наследия давало непоколебимую уверенность в правоте своих стремлений, придавало этой идее силу устоять в самые тяжёлые испытания, которые впоследствии выпали на долю Украины. И это имело значение и в будущем для развития общественно-государственной идеи украинцев.
Украинская государственность возникала на территории, расположенной в опасном геополитическом пространстве. И это всегда отражалось на судьбе украинской государственности и народа. Украина постоянно находилась в эпицентре восточных нашествий, всегда первой принимала удары восточных ордынцев, начиная с дохристианских времён. Когда степной Восток теснил эту территорию, и орды разрушали города, ремёсла, письменные памятники, храмы, население, Запад стремился воспользоваться силой государства Днепровско-Карпатского региона для своей безопасности. Одновременно пытался усилить себя экономически за счёт этой территории. И этот урок, определённый геополитическим положением украинской государственности, должны и ныне учитывать наши современные политики и государственные деятели: ни Восток, ни Запад никогда не были заинтересованы в создании сильного государства в этом регионе, хотя именно такое сильное государство всегда было гарантом стабильности существования цивилизации Запада. Эта позиция Запада по отношению к Украине отразилась и в XVIII в.
Но, может быть, самым большим уроком истории эпохи XVIII в. является понимание причин упадка Гетманского государства — отсутствие единства в среде политической элиты, нехватка патриотизма и понимания значения собственной державы для собственного же стабильного и достойного существования в исторической перспективе.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
Возрождение украинской государственнической идеи в новейшие времена.
Украинская Народная Республика
Национальное возрождение в XIX веке.
Тарас Шевченко
Идея независимого государственнического существования Украины не исчезала и в XIX в., когда, казалось, национальная жизнь украинцев была разрушена и погрузилась во мрак. Эта идея перелилась в иную форму существования — духовную жизнь. XIX в. в целом в истории Европы, и в частности в истории её восточной части, было отмечено тем, что на авансцену политической жизни выходит новая общественная сила — интеллигенция. Эта интеллектуальная группа или слой общества начал распространять и обосновывать мысль о том, что прежде всего в общественном развитии имеет первостепенное значение сознание нации, её независимость и свободное существование, гарантии свободного существования, право нации, как и человека, на независимое бытие.
Наиболее ярко эта концепция была выражена немецким философом Иоганном Гердером, который провозгласил, что человеческая цивилизация существует не в общих, а в конкретных национальных проявлениях. Он говорил, что каждое культурное проявление должно быть неповторимым, но эта неповторимость заключается в утверждении своеобразия национального сообщества и национального языка, то есть каждое явление культуры должно иметь национальную форму. По своей сущности и культуре люди — это члены определённого национального сообщества, и лишь такими они могут быть полезны в обществе. Такое понимание исторического поступа овладевает мировоззрением образованных людей и влияет на выработку системы общественных взглядов. Они переворачивают всё прошлое общественное представление о жизни, потому что выдвигают на первый план в существовании народа значение идеологии, которая должна и объяснить прошлое, и стать путеводной нитью к его совершенству в будущем. Идеология, или осознание определённых общественных задач каждым народом, как и каждым человеком, становится движущей силой в истории.
В Украине, как и в других странах Западной Европы, как и в России, с конца XVIII — начала XIX в. формируется когорта интеллигенции, которая выдвигает ряд политико-национальных и государственнических теорий, отражённых в литературных, полемических, публицистических, общественно-политических, исторических произведениях. В частности во всём мире интеллигенция, вырабатывая и развивая дальше свою концепцию существования национальностей и национальных государств как необходимого условия существования и процветания народа, всегда опиралась на такое стабильное основание, как возрождение и развитие своего языка, развитие и обогащение собственной литературы, истории, на изучение народного творчества — фольклора, возвращающего память народа к своим историческим корням. Поэтому все теоретики этих проблем обращались к изучению своей собственной древности. Таким образом история становится не только источником формирования самосознания народа и превращения его в нацию, но и мозгом и кровью политики, формировавшей пути развития определённой нации.
Не сразу украинская интеллигенция осознала себя ведущей силой украинского общества. Это был путь сложный, с сомнениями и колебаниями, путь, который порой шёл через воспевание имперско-царского величия, через служение чужой империи. Ведь всё украинское образование было давно уничтожено; возникали новые поколения образованных украинцев, которые могли учиться только в российских образовательных заведениях, где господствовал монархический фанатизм. Образованные украинцы вкладывали свои знания, свой ум, свою интеллектуальную силу и свой труд в Российскую империю, становились её духовными рабами, иногда гордясь этим. Многие образованные представители украинской элиты — Прокопович, Безбородько, Кочубей и другие — потом причисляли себя к русской нации, становились идеологами и фанатичными борцами за единство империи.
Например, потомок знаменитого рода казацкой старшины Виктор Кочубей писал: «Хоть и родился я хохлом, я больше россиянин, чем кто иной. Моё положение возвышает меня над всякими мелочными соображениями. Я рассматриваю заботы наших губерний (то есть украинских губерний. — Авт.) с точки зрения всего нашего общества. Микроскопические взгляды меня не тревожат». То есть — национальные интересы Украины его уже не заботят, они для него — микроскопичны. А вот как говорил патриот родной Украины князь Александр Безбородько: «Россия — это страна самодержавная. Учитывая её размеры, разнообразие населения и обычаев и многие другие соображения, самодержавие представляется для России единственной естественной формой управления. Все возражения этого утверждения — бесплодны, поскольку малейшее ослабление самодержавной власти приведёт к потере многих провинций, к ослаблению государства и принесёт людям бесчисленные беды».
Трудности для украинской идеи заключались в том, что самые образованные и богатые представители украинской верхушки не ощущали себя ни украинцами, ни патриотами Украины. И диво-дивное в том, что во времена полного оглушения и оболванивания украинский народ рождал тех, кто осознавал свою кровную и духовную связь со своей нацией, свои исторические традиции и права. Эта часть интеллигенции рекрутировалась из мелкого шляхетства, малоземельного дворянства, казаков, священников, крестьян. Именно такие представители украинской интеллигенции и создают в XIX в. новейший украинский литературный язык и литературу, историческую и этнографическую науку, формируя мировоззрение украинского общества.
В это время появляется одно из самых известных историко-публицистических произведений — «История Русов». Среди учёных и до сих пор идут дискуссии о её авторстве. Как утверждают некоторые современные исследователи, она родилась в среде новгород-северского кружка образованных украинцев. «История Русов» является самым выдающимся произведением конца XVIII — начала XIX в. об украинской государственности. Она способствовала формированию национального сознания украинской интеллигенции. Огромным является её влияние на литературное творчество многих русских и украинских авторов того времени, таких как К. Рылеев, Т. Шевченко, А. Пушкин и др.
В то же время значительная часть украинских образованных людей пресмыкалась перед империей, угодливо заискивала перед российскими правителями, охотно шла на службу в российские учреждения, где хорошо платили, и научилась довольно ловко воспевать величие империи и топтать родной язык и культуру.
Вот почему возрождение украинского национального самосознания и государственнической идеи в XIX в., становление нового украинского языка и литературы, исторической науки происходило очень медленно.
Когда появилась «Энеида» Ивана Котляревского, стало ясно, что Украина бессмертна, что она поднялась с колен.