Но эти фигуры ведут к Вечному, его же силой притягиваемые, как звучит его вопрос к Иову: "Вечернюю звезду за волосы её ты притянешь?" Лишь он есть завершение и конец светил и знамений. "Да станет солнце! И стало солнце и месяц". "Пока пришёл, стал сверху… Это ныне!"
"Совершились небо, и земля, и все украшения их". Спаситель, умирая, издал последний возглас: "Совершилось", — то есть эта история с поучением создана сначала: то есть в Боге, отце моём. "Вначале было слово". И всё это идёт к Вечной точке, как к своему завершению. Всё это ныне уже завершено и украшено. "Совершились небо и земля".
Это не наше и не к нам. Божьи — и время, и дело, и слава. "Завершил Бог в день шестой дела свои".
Когда весь символический мир настроен идти к божественному центру, то можно сказать: "Совершились небо и земля". И когда уже все создания пришли к намеченной своей точке и покою, можно сказать: "Совершилось".
Как исчезает стебель при зрелости пшеничного зерна, а правдивее сказать — скрывается в зерне, так вся фигуральная мертвость, доплыв до своего пристанища, пожираема жизнью, уничтожается. Этого просит возлюбленный, будучи его фигурой. "Ослабь меня, дай отдохнуть…" "Исчезли глаза мои…" "Кто даст мне крылья?"
Отсюда слова пророков: "звёзды падут", "солнце померкнет", "свернётся небо, как свиток" и другие — дали повод думать, будто населённый мир когда-то погибнет.
В умирающей на кресте Христовой плоти умирает вся историческая нелепость, и вовремя прозвучал этот голос: "Совершилось".
Тогда померкнет солнце, разрывается вся фигуральная завеса, а светает утро вселенского и премирного воскресения.
"Зима прошла, дождь отошёл… цветы явились на земле. Время обрезания гроздьев настало". "Совершилось".
Пример второй.
Раздел 9-й
ИСПЫТЫВАЕТСЯ СИЛА ТАКОГО СЛОВА:
"ПОЧИЛ В СЕДЬМОЙ ДЕНЬ ОТО ВСЕХ ДЕЛ СВОИХ"
Вот встречает смешным лицом историческая нелепость! Глупость этим довольна, а самые премудрые, не разгадав, соблазняются. Кроме наличия, нет тут ничего неприличного, всё просто для тех, кто понимает. Просто сказать: Бог, сотворив все создания фигурами своей славы, сделал особым портретом день субботний.
Яклев в своём ложе, так творческая сила его почивает в фигуре. Это значит ὲμβλήμα.emblema[**]. И не о тлени написано: "Лёг, почил, как лев". "Иаков, положив ноги свои на одре, умер". "Похоронили его в пещере великой, которую нашёл Авраам".
Вспомни поселение крови, то есть всю фигуральную тленность. Но не забывай: "В какой земле поселяется свет? Тьме же какое есть место?" А суббота из всех чистых фигур лучшая и светлейший покойный чертог. "Благословил Бог день седьмой".
И не диво: из всех дел своих избрал это жилище. Сутки состоят из тьмы и света. Обе части, а чаще свет называется днём. Но источник и центр света есть солнце.
Это прекраснейшее и благороднейшее существо в мире есть то, что в теле глаз. "В солнце положил жилище своё". День есть малый круг, что оборачивается за 24 часа. Он составляет круги веков и тысячи лет, как одна форма — миллионы монет. Ровный и примерный течению бег оборачивает все дни. И время, и мера, и движение — подобны.
Как седьмой день, так и пятидесятая суббота, что завершает седмицу седмиц, есть покой, посвящённый Господу, и пятидесятый год есть его же радостное лето (jubilaeus). Итак, суббота есть праздник праздников, то есть покой покоев и жилище жилищ Божьих, как песнь песней — главнейшая, и символов символ, что сравнивает тлен с вечностью, чтобы мы помнили её нетление. "Да будет свет, и был свет".
Тьма её и вечер приводят к разуму плач всей тлени, а утро и светозарное солнце громко проповедует радость сияющей Вечной славы. "Небеса поведают славу Божию…"
"День дневи изрыгает слово, а ночь ночи возвещает разум". "И был вечер, и было утро — день…"
Каждый день фигуральной этой седмицы, имея солнце, есть суббота и покой Божий. "Очень рано в одну из суббот пришли ко гробу, когда засияло солнце…" Очень рано засияло солнце… На первый взгляд нелепость, но у Бога возможно и это. "Положил мне утром утро". "Правда твоя как полдень". "Где почиваешь? В полдень".
Если кто в одну из этих светлых суббот субботу увидит жениха, восстающего, тот может и из других фигуральных сосцов высосать наисладчайший сот и сока вечность. "Выпустил ты узников своих из рва…" "Гробы отверзлись".
Раздел 10-й
О ЗАХАРИИНЕ СВЕЧНИКЕ
Захария, увидев сквозь завесу этот семичисленный венец вечности, слышит от Бога: "Семь есть этих очей Господних". Семь в седмице солнц и одно солнце. Семь очей вечности и одно недремлющее око. Эта же седмица у Захарии уподобляется семисветильному свещнику: "Видел, и это светильник весь золотой".
Искал он, а у Бога что это значит? И нашёл, что всех этих мыслей стрела направлена в один лишь центр вечности, презрев всю стихийную грязь. "Это слово Господне не в силе великой, не в крепости, а в духе", — говорит Господь.
Этот светлосолнечный светильник просвещает выходы и входы в эту запечатанную книгу, а это семипоглядное око весь дом этот свой в целости доселе сохраняет. "Господня земля…" Это око открывается по всей его земле сей с тяжестью её. Это семь очей Господних, что смотрят на всю землю.
И не диво, что Иезекииль видит кругом [благодаря] крылатым своим животным и на колёса насаженным глазам. Сказано уже, что Библия есть символический мир и зверинец Божий, а люди, скот, звери и птицы есть фигуры и херувимы26, то есть тележки, что везут вечности сокровище.
Просит Езекия, что сидит на херувимах, чтобы избавил от поругания нетленную свою деву — Библию, и этих-то очей его в ней открытия просит: "Открой, Господи, очи твои и смотри". Об этом же просит и Соломон: "Да будут очи твои открыты на храм сей день и ночь". Тогда они не днём, а лишь ночью открываются, когда лишь тень и фигура маячит. Открываются они Вениамину и братии его.
"Взглянув очами своими, Иосиф увидел Вениамина". Но Вениамин, кроме вечера, и рано ещё ест.
"Заголодают вечером…" "Отвратил очи мои от вас". "Исполнилось с утра…"
Открываются Закхею: "Взглянув, Иисус…" Открываются Давиду: "Во свете том увидим свет". Но и этот в седмичных днях увидел Бога. "Семь раз в день хвалил тебя". Открываются Соломону: "Очи твои голубиные". Но и этот кричит, что под солнцем убожество, и труд, и нет утешных вестей, кроме того, что почивает на солнце. "Пока дышит день…" "Где почиваешь? — В полдень". "Покажи мне вид твой…"
Во всех таких как содержатся внутри их, так и открываются Вечного очи. А без этого они и немощные, и хромые, и слепые. "Тогда вскочит хромой, как олень…" "Очи Господни высоки, человек же смиренный".
Они потому называются народ Божий, а Моисей сыновей Иакова так благословит: "Все освящённые под руками твоими и эти под тобою есть". Они — и люди, и волы, и львы, и орлы, заняв места египетских фигур, названных иероглифами.
"Сын львов Иуда, радостетворные очи его…"
"Первенец телёнок — доброта его". "Твоим ли поведением возносится орёл?" "Поднял вас, как на крыльях орлиных, и привёл вас к себе". "Очи твои на мне…" (Иов).
Вот почему херувимских этих животных представляет Иезекииль крылатыми, четвероногими, многоокими, что везут колёса многоокие. "На его место, если видели начало одно, шли вслед его". Словно в очах их есть высокое то око, зеница вечности, и во свете свет истинный, а в солнце новое вместилось солнце. "Будто было колесо в колесе". Он же видит среди тех животных пылающие Захариины свечи. Известно, что древние свечой, лампадой и оком мира называли солнце, а человек есть маленький мирок. "Почил в день седьмой".
Раздел 11-й
О СНАХ ФАРАОНА
Эта радостетворная суббот-седмица, являясь в разной одежде, является и под видом семи колосьев, виденных во сне фараоном, и семи коров27.
Толкует это сам Иосиф: "Есть семь лет". Как суббота, так и 50-й год есть чертог Всевышнего. А можно догадаться и из этого, что все колосья, как и Захариины семь лампад, выходят из одного стебля, что в нашем мире невидимо.
Не подобны ли солнце и колос?.. Какая нужда в кошельках, если в них то же золото? "Всякая плоть — сено, и всё, как риза, истлеет, а мысли у них Божьи те же". Когда солнце освещает, а вино веселит, а хлеб укрепляет, тогда не велика разница. Давидова речь о свете смешивает пшеницу, вино и елей. "Явился на нас…" и прочее.
Мне кажется, что сон фараона означает ночь и тень заимствованных у египетских жрецов и напрасно у них чтимых тех фигур, внутри которых прозрело израильское око вечной мысли и украло на свою пользу. "Сон фараона один есть". Лишь египетская тьма в этих словах, а сила в них Божья. "Как истинно будет слово, которое от Бога". Потом и сон повторён. Один его, другой колос Божий. "И был вечер, и было утро…" Эти-то колосья срывали и растирали апостолы в субботу. Помогла им суббота, а без неё их бы встретило то, чем принял еврейский сфинкс, — сильный князь Иеффай всех ефремитов28. Он всех их переколол, ибо не решили такого задания: "Скажите колос (шиболет — по-еврейски)* . И не смогли так сказать. "И взял их и заколол". Смерть, голод, яд и выродок есть Библия, что заблудила от своего начала.
Видно, что ефремиты о днях первых и веках вечных с Давидом не рассуждали, а с апостолами не думали о субботе. Не пришло им на ум догадаться, что всякая трава на третий день, а день сначала сотворён. Тут во всём гавань… Суббота день её и солнце силу, решение и шабаш всему даёт. А вернее сказать: зеница солнца — маленькое, вмещённое в солнце солнце.
В этой светлейшей из всех своих чертогов палате, отдыхая, прекрасный наш Иосиф (приложитель) к фигуральной своей системе, к очам мира, что восходят и заходят солнцем, к прорастающей и вянущей траве, всякой плоти свет, смысл и вкус прикладывает, обновляя вид фигур и сам на всякую свою похвалу прилагая. Надо лишь из этой твёрдости его вызвать, обрезать ему волосожарные лучи, снять свет, что его окружает, и всё тряпьё отослать на запад. Тогда останется и вознесётся Господь единый. "Лёг, почил…" "Почил в день седьмой".
Раздел 12-й
О ЖЕРТВЕ АВРААМА
Богата эта и чудесная фигура солнце есть сытая жертва Богу. Семь суббот, семь коров — наша убогость, а жир Божий. Наш голодный вечер, а его утро сытое. Жир то же самое, что в Захарииных лампадах елей: и освещает, и насыщает. Эту-то "возьми мне тёлку трёхлетнюю", — велит Бог Аврааму.