Но у княгини были свои собственные счёты с Константинополем. Княгиня Ольга вновь обращает свои взгляды, как и её сын, к Византии…
В нашей историографии, как и в учебной литературе, закрепилась норманская теория происхождения княгини Ольги, утверждающая, что княгиня Ольга — варяжка. Но эта теза была придумана позднее.
Церковное житие "Житие святой княгини Ольги" разрабатывает мифологизированную биографию княгини: она — простая девушка, кто-то из её родителей был варягом, она живёт в Псковской земле. И эта неграмотная, необразованная девушка становится княгиней благодаря своей добропорядочности. Когда-то перевезла молодого князя Игоря через реку, когда он был на охоте, а за дерзкие попытки ухаживать пристыдила его. Князь будто бы оценил её ум и поэтому женился. В этой концепции ясно просматривается не только отголосок норманнизма, но и морализаторская христианская идеология.
Однако есть и другие, более вероятные свидетельства о происхождении княгини Ольги. Наша "Повесть временных лет" свидетельствует, что в 903 году Олег привёл в Киев княгиню Ольгу из Пскова и отдал её в жёны Игорю. Другие летописные сообщения уточняют, что он привёл её из Плескова. Но вот интересное сообщение Владимирского летописца: "Игоря же Олег женил в болгарах, взял за него княжну по имени Ольгу и была мудра весьма". "Повесть" по Ипатьевскому списку уточняет: "Игорю… привели жену из Плескова по имени Ольга". Этот факт подтверждает и Новгородская летопись: "Игорь привёл себе жену из Плескова по имени Ольга. И была мудра и разумна".
Принимая во внимание широкую завоевательную политику Олега, можно с уверенностью сказать, что именно перед походом Олега на Византию в 907 году или и ранее киевский правитель вступил в союз с Болгарией, через территорию которой до Константинополя было удобнее всего добраться русско-полянским войскам. Болгария, которая отняла у Византии Балканский полуостров и Подонье, была естественным союзником Киевской Руси в борьбе с империей. В этих условиях брак Игоря с болгарской княжной укреплял коалицию против Византийской империи Руси и Болгарского царства.
Выходит, что Ольга — не простого рода, а княжеского, да ещё и болгарского.
Привлекает внимание и ещё одно обстоятельство: Олег привёл Ольгу из Плескова. Плесков — это древняя столица болгарского государства, которое в те годы вело энергичную борьбу против Византийской империи. В это время — начало X века — приходится период активной деятельности царя-просветителя Симеона по возвышению Болгарии. Логично, что Олег взял в жёны Игорю княжну из болгарской правящей династии, которая жила в Плескове (Плиске), древней столице Болгарского царства. Её христианское имя — Елена. Имя же Ольга было дано, вероятно, уже на Руси. В те времена женские имена у славян-язычников образовывались от мужских, выдающихся представителей своего рода; Ярослава — от мужского имени Ярослав, Богдана — от мужского имени Богдан, Малуша — от мужского имени Мал и т. п.
Так как именно Олег больше всего хлопотал за этот брак и был властным представителем пришлой династии, его именем и была названа на Руси болгарская княжна, по давнему местному обычаю.
Откуда же взялся у летописцев Псков? Некоторые историки говорят, что раньше русский Псков назывался Плесковым, но у малограмотных летописцев были потеряны две буквы — Л и Е. Конечно, летописцы могли пропустить и буквы, и слова. Но откуда же сами псковичи, местные люди знали, что летописцы сделали ошибку, и начали называть свой город неправильно — вместо Плескова — Псковом? Это совершенно нелогично. Есть и другое утверждение: часто в иностранных хрониках Псков иностранцы называли Плесковым. Это могло быть, ведь иностранцы порой искажали имена и названия, естественно, и записывали так, как им казалось удобнее. Скажем, Ольгу называли "королевой ругов", а не "русов", потому что прибалтийское племя ругов было более известно немецким хронистам. Так же в то время была известнее древняя столица могущественного болгарского государства, нежели маленький населённый пункт Псков на краю земли, среди угро-финских и славянских племён, затерянный в лесах и болотах. Но важнейшим фактом является то, что этот брак, по летописи, состоялся в 903 году, а Псков — по древним летописям и свидетельствам, был основан в 962 году… Следовательно, происходить из Пскова Ольга никак не могла.
О болгарском происхождении княгини Ольги говорили ещё в дореволюционной историографии, говорили и в наши времена некоторые болгарские историки. Но эта теория противоречила российской и советской историографии, которая поддерживала свою, якобы самобытную, а на самом деле норманскую теорию происхождения княгини Ольги.
…Постарев, княгиня Ольга в 964 г. передаёт государственное кормило своему сыну Святославу (964–972). Это был первый князь в династии Рюриковичей, носивший славянское имя. Но он был и единственным, кто оказался самым большим чужаком для Киевской страны. Это был князь, который практически никогда не жил в Киеве, не занимался внутренними государственными делами. Его деятельность проходила в походах ради расширения территории Киевского государства. Это привело к ослаблению экономической, политической, культурной жизни Киевской Руси.
В 964 г. Святослав, собрав многочисленные войска и дружину, наёмников-варягов, с которыми вырос и на которых опирался, идёт на восток. Он подчиняет себе огромные территории Поволжья, разбивает великое государство — Хазарский каганат. Некоторые историки справедливо замечают, что Хазария сыграла значительную роль в истории образования Киевской государственности: она заслоняла своими войсками ворота с востока, через которые постоянно продвигались дикие кочевые орды на территорию Поднепровья, Причерноморья и Восточной Европы.
В 964–965 гг. Святослав разгромил это государство, переживавшее тяжёлые времена после длительной гражданской войны, которую разъедали религиозные и прочие противоречия. Святослав подчинил Киеву многочисленные народы Северного Кавказа, находившиеся под Хазарским каганатом — касогов, ясов; он подчинил себе значительные территории Причерноморья, Крыма, то есть районы, которые находились под контролем Византийской империи. Впоследствии это подняло Византию против Руси и против Святослава.
Святослав совершает большие походы на Подунавье, на Болгарию. Мы знаем о них из многих литературных источников, с высоким патриотизмом пишет о них и "Повесть временных лет". Этот пиетет монахов-христиан подхватывает историография, сначала российская, самодержавно-монархическая, а затем и украинская, воспевавшая впоследствии завоевательную деятельность династии Рюриковичей. Целью этих походов Святослава на Дунай было овладение территорией на нижнем Подунавье вместе со значительным торговым центром — городом Переяславцем. Вероятно, учитывая ослабление в этот период Болгарского царства, против которого вооружилась Византийская империя, Святослав стремился получить болгарский трон как законный наследник болгарского княжеского рода, учитывая болгарское происхождение своей матери — княгини Ольги-Елены.
Святослав действительно был активным полководцем, мужественным воином, великим завоевателем, был человеком отважным, лично неприхотливым в быту — это действительно неплохой пример для воинства. Но для правителя государства главное — быть не завоевателем, а устроителем жизни своей страны, просветителем, строителем, мудрым правителем.
Святослав не принял Ольгиной традиции христианства, он воспитывался варяжской дружиной, окружавшей ещё князя Игоря; от неё была воспринята им завоевательная идеология. Святослав отрицательно относился к христианству, хотя княгиня Ольга пыталась обратить его в эту веру. Святослав, как и Олег, устраивал в Киеве, как доказал М. Брайчевский, антихристианские погромы, особенно в тот период, когда он терпел неудачи в болгарских походах. Такой погром зафиксирован в 968 г., после его возвращения из первого дунайского похода, и позже, в 970–971 гг., в том числе и в Болгарии.
Российский историк XVIII в. В. Татищев сообщает, что после поражения Святослава от войска императора Иоанна Цимисхия князь озлобился на всех христиан, находившихся в его дружине, и "не пощадил" даже своего "единственного брата Глеба", который, вероятно, также был христианином, предал всех "разным мучениям"…
О дунайских походах Святослава существует обширная литература.
Современный российский историк А. Сахаров написал большую и подробную монографию о деятельности этого князя. Но в оценках его он опирается на труды, традиционные для нашей историографии, — воспевание, идеализация князя Святослава и его политики завоеваний, что соответствовало аннексионистским предпочтениям российских имперских идеологов разного толка. И действительно, Святослав заложил своими завоеваниями образование огромной территории империи Рюриковичей. Между тем в исторических оценках других авторов всё чаще встречается теза о том, что такие завоевания были ненужными для Киевского государства: они чрезмерно расширили его территорию, ослабляли центр, изматывали материальные и людские ресурсы, а главное — разрушили на востоке заслон из государств, сдерживавших натиск кочевников на восточноевропейскую равнину, что впоследствии превратило здешнюю цивилизацию в руины.
Реформы Владимира Великого
Теперь обратим внимание на события в истории Киевского государства после гибели князя Святослава во время возвращения из второго дунайского похода в 972 г., когда на него напала орда печенегов у днепровских порогов и полностью разгромила его дружину. Князь Святослав был убит. И печенежский хан Куря, по преданию, оковал золотом череп князя Святослава, сделав из него чашу, и написал вещие слова: "Кто ищет чужого, губит своё".
Идя на Подунавье, князь Святослав оставил в Киеве своего старшего сына Ярополка, рождённого от его первой жены — угорской княжны, носившей славянское имя — Предслава, как говорят некоторые источники. В те времена угорские владыки приняли христианство, следовательно, жена Святослава была христианкой. Некоторые историки справедливо считают и самого Ярополка христианином, ведь его воспитывала не только мать-христианка, но и бабка-христианка, княгиня Ольга. Таким образом, Ярополк был первым христианским князем (после Аскольда, конечно) на киевском княжеском престоле.
После гибели отца Ярополку досталось большое и разрушенное Святославовыми войнами государство. Вся деятельность Ярополка, однако, занимала небольшой промежуток времени и оставила в истории только отдельные фрагменты.