Он называл меня своим сыном, а я его — своим отцом, и он тогда это чувствовал, а теперь — оглох. Где же его правда? Он честный человек? Правдивый, а?
(Гости молчат.)
Гнат
(подходит к Назару)
Он не человек. Оставь его: такая лентяйка не стоит хорошего слова!
(Берёт его за руку.)
Назар
Погоди! Нет, он человек, он называл меня сыном. (К Хоме.) Правда?
Хома
Не тебе учить, кого мне как называть. Я — её отец, а не твой: значит, мне и решать, за кого её отдать.
Назар
А если она не захочет, тогда что?
Хома
Я заставлю.
Назар
Разве можно кого-то заставить утонуть или повеситься? Разве ты Бог, что можешь творить чудеса? Или ты дьявол, если у тебя нет жалости к собственной дочери? Видишь, у неё есть сердце, а ты вместо него — камень кладёшь. Послушай: ты ведь тоже был когда-то молодым, у тебя ведь тоже была радость и горе. Скажи, что чувствовало, что говорило твоё сердце, когда над тобой насмехались?
Хома
Го-во-ри!
Назар
(в порыве)
Значит, ты издеваешься надо мной! Разве я не раздавлю тебя, как жабу? Лжец!
(Быстро подбегает к нему и хватает за горло.)
Галя
(хватает руку Назара)
Что ты делаешь? Убей меня, вот, режь.
(Назар молча опускает руки.)
Хома
(подбегает к сватам)
Вы видели? Хотел меня задушить!
(Сваты молчат.)
Гнат
(к Назару)
Мы не так расплатимся в другой раз. Пойдём с этого базара.
Назар
Не пойду! Меня отсюда ноги не унесут.
Гнат
Ну, тогда торгуйся. Может, уступят подешевле.
Галя
Боже мой, Боже мой! Они издеваются надо мной!
Хома
Не издеваются, а торгуются.
Гнат
Хватит, брат; пойдём: мы уже опоздали.
Назар
Погоди, не опоздали. (Подходит к Хоме.) Прости меня, я сгоряча забылся. Ты добрый человек. Прости или зарежь меня, только не говори, что она не моя, не говори! Смотри: я гетману никогда не кланялся. (Падает на колени.) Ради спасения своей души, если в твоём сердце есть Бог, ради всех святых, если ты хоть во что-то веришь, ради спасения своей дочери, если она тебе дорога, смилуйся! Пусть сваты со своим хлебом идут домой. Христа ради прошу, не губи её, бедную! Лучше её нет; за что ты хочешь её убить? Лучше меня убей, разбей топором — не нужна она мне: только дай своей дочери ещё пожить, не отнимай у неё жизнь, она не виновата!
(Хома дрожит, посматривая на гостей.)
Гнат
(быстро подбегает к Назару)
Кого ты просишь? Кому кланяешься? Перед кем падаешь? Я после этого на тебя даже смотреть не хочу: прощай!.. Кланяется дьяволу! Он тебя кипящей смолой напоит!
(Собирается уходить.)
Назар
(удерживает его)
Постой, дай ещё слово скажу.
Галя
(обнимая отца за ноги)
Вы покойной матери, когда она умирала, у гроба обещали выдать меня за Назара. Что же вы теперь делаете? Чем я вас обидела? За что хотите меня убить? Разве я не ваша дочь?
(Заливается слезами.)
Назар
Камень! Железо! Ты хочешь огня? Будет огонь, будет! Ради тебя я всё пекло вызову... жди меня. (Гале.) Бедная, бедная! У тебя нет отца, у тебя палач, а не отец! Бедняжка, сердечко моё, пташечка моя бездомная! (Целует её.) А я ещё беднее тебя: у меня даже палача нет, некому и зарезать! Прощай, моё сердце, прощай! Мы скоро увидимся.
(Галя безмолвно падает на руки Назара. Он целует её. Хома пытается вырвать её. Назар отталкивает его и снова целует Галю.)
Назар
(к сватам)
Передайте полковнику, что видели и что слышали. Скажите, что его невеста на ваших глазах целовалась со мной. (Галя обнимает его и целует.) Видите, видите! Прощай же, моё сердце, моя голубка! (Целует её.) Я знаю, что мне делать. Я найду правду. Прощай! Жди меня.
(Галя падает без чувств. Назар, закрыв лицо руками, уходит. Гнат и казаки — за ним. Хома и сваты подбегают к Гале.)
АКТ ВТОРОЙ
Внутренность простой хаты, аккуратно убранной. На столе горят свечи. Хозяйка хлопочет у печки.
Хозяйка
Господи, господи! Вот подумаешь — когда мы ещё девками были, как только услышишь где вечерницы, так и заборы трещат; а теперь... Вот-вот уже и третьи петухи запоют, а вечерницы ещё и не начинались. Пусть даже и праздник, конечно — колядуют, но всё равно уж пора бы. Нет, что ни говори, а свет переменился. Хоть бы и запорожцы... Ну какие это запорожцы? Тьфу на их удаль, и всё! Разве такие были раньше? Как налетят с Сечи, так что твои орлы-соколы! Как схватит кто — и не отпустит, так и носит... Ой-ой-ой! Куда всё подевалось?..
(Покачав грустно головой, поёт.)
Звезда с месяцем над долиной
Встретилась;
Ждала до белой зари,
Не дождалась;
Я домой пришла, горько плакала,
Не молилась, —
Безумная, безутешная,
Легла спать,
Ой, не спала я, всё чудилось мне
Ночь тёмная
И вишнёвый сад, глаза карие,
Брови чёрные.
На заре я проснулась
И сказала так:
За Дунай-реку твой чернобровый
На гнедом коне
Улетел орлом!.. Я всё плакала,
Всё смеялась.
И домой казаки, из-за Дуная,
Возвращались.
Не вернулся мой... молодые годы
Зачем я трачу?
Звезда с месяцем повстречалась —
И я заплачу.
Точь-в-точь как моя судьба! Будто эту песню про меня сложили. Где мои молодые годы — и следа нет, будто по воде ушли. (Молчит.) Что ж это, правда, никто не идёт? Ай да эта Стеха! Пошла за девками, да где-то застряла с казаками. И угораздило же нечистую силу их всех собрать вместе! Пусть бы этот Кичатый был парнем, а то ведь уже старик... Взял бы он себе в ключницы не молодую, а умную, верную, толковую до любого дела, да постарше! А то... как юла, так и крутится. Как он ещё свою дочку пристроит? Глянь, в полковницы метит! Долго ли ей любоваться его лысиной вместо ясного месяца? Ох, ох! старые, старые! Сидели бы себе на печи да калачи жевали; так нет, им подавай жену, да молодую. А как же, не так ли!.. Вот Стодоля — молодец! Я его знаю, он протопчет дорожку через полковничий сад. Да и глупым бы был, если бы не протоптал. Про себя скажу, что... эй... кто-то идёт!.. Сейчас, сейчас! Еле дождалась!
(Открывает дверь.) (Входят Назар и Игнат.)
Хозяйка
Свят, свят, свят! Откуда это вас, каким ветром, какой дорогой, каким чудом занесло в мою хату?
Гнат
Не расспрашивай, голубушка, постареешь раньше времени, хоть, признаться, это тебе к лицу не пристало. А чего ты такая хмурая?
Хозяйка
Садитесь, будьте добры, садитесь!
Гнат
Ну вот, не сердись. Мало ли что с языка сорвётся! Разве стоит принимать всерьёз то, что по поверхности плывёт? У тебя сегодня вечерница?
Хозяйка
Да разве наши вечерницы для вас? Вы только и приходите — посмеяться.
Гнат
Так и посмеёмся, если будет весело.
Хозяйка
(глядя на Назара)
Весело будет, да не всем.
Гнат
Ну, это уж потом посмотрим. А пока — подай нам чего-нибудь такого, для чего чарки делают, и зубам работу найди. Проклятый скупердяй и поужинать не дал. Ну что ж ты рот разинула? Живо!
Хозяйка
Сейчас. (Отходя.) Бедненький Назар!
(Достаёт с полки флягу с вином и закуску, ставит на стол.) (Назар печально смотрит на Игната.)
Гнат
(к хозяйке)
А теперь знаешь что? Возьми метлу да вымети, расчисть как следует месяц: глянь, как насупилось! А мы тем временем потолкуем, о чём надо.
Хозяйка
Да вы что, с ума сошли! Разве я ведьма?
Гнат
Я так, наугад сказал. Заткни уши пальцами. Поняла?
Хозяйка
А!.. вы хотите пошептаться. Хорошо, пойду за Стехой.
(Надевает свиту и уходит.)
Гнат
(глядя ей вслед)
Ушла. Ну, что ж ты на меня смотришь, будто не узнаёшь?
Назар
Теперь бы и родного отца не узнал.
Гнат
Умные люди всё так делают: и в хоромах — как в крестьянской избе. (Наливает рюмку и подносит.) Не хочешь? Как хочешь! А я бы посоветовал чарку-другую Адамовых слёз, как говорил наш отец эконом. Помнишь Братский монастырь?
Назар
Нет, скажи лучше — зачем ты меня сюда привёл?
Гнат
Для того, чтобы поговорить с тобой, как с казаком, а не с бабой. За казацкую волю и разум!
(Выпивает.)
Назар
Счастливый ты человек!
Гнат
Ты счастливее меня.
Назар
О, если бы ты посидел в моей шкуре! Пойдём, Гнат, мне здесь душно.
Гнат
Погоди, ещё рано. Посмотрим, как добрые люди веселятся, и посоветуемся, куда идти.
Назар
Мне всё равно, куда поведёшь.
Гнат
Ты опять баба. Разве казакам такие слова приличны?
Назар
Тяжело мне, Гнат! Ты смеёшься, а у меня всё внутри переворачивается. Разве тебе моё горе смешно?
Гнат
Смешно.
Назар
А я думал — ты добрый человек.
Гнат
А я думал — ты казак, а ты, вижу, баба. Ну скажи, чего ты дуришь? Где твой разум? Стоит ли женщина, пусть хоть дочь немецкого императора, стоит ли она такого дорогого добра, как мужской разум?
Назар
Стоит.
Гнат
Чепуха! Знаешь, по какой цене царь Соломон оценивал золотой плуг? Он говорил, что в нужде кусок хлеба дороже золота. А я скажу: чарка водки казаку милее всех женщин на свете.
Назар
Ты меня, Гнате, дразнишь, а мне сейчас нужен настоящий друг.
Гнат
Ладно. Я и есть он, потому что правду говорю. А если хочешь, могу и врать для тебя. Всё, что захочешь.
Назар
Не смейся, а по делу скажи, что мне делать. Тебе ведь и говорить, и думать легче.
Гнат
Вот что. Прежде всего выпей водки. Она и без меня наведёт тебя на ум. (Наливает рюмку.) Не забыл ещё, как толково рассуждал один латинский стихотворец... как же его... ну тот, за которого меня в Братстве выпороли, когда отец ректор нашёл у меня за голенищем его мудрые стихи. Он писал: «Всё — чепуха, кроме водки, а иногда и женщина впридачу». Вот так-то! (Выпивает.)
Назар
(с презрением)
Бедный ты, несчастный человек! Я думал, в тебе хоть крупица добра есть, а у тебя и того нет, что у скотины бывает. О, если бы ты мог заглянуть вот сюда (указывает на сердце), куда и сам бог не заглядывает! Да нет, может, ты просто притворяешься; может, это у тебя слова такие. Друг ты мой верный, добрый мой — ведь ты же плакал когда-то: поплачь со мной сейчас; хоть притворись, но поплачь. Не мучь меня: от горя сердце разрывается! Пусть уж смеются те, кто живёт в аду: им весело;
а ты ведь человек.
(С участием смотрит на него.)
Гнат
Да, я человек; а ты и вправду баба. Скажу ещё раз: неизвестно зачем убиваешься.
Назар
У тебя нет сердца, ты камень!
Гнат
Как хочешь, так и думай, а я несчастнее тебя, несчастнее твоей собаки: она к тебе льнёт, а ты её любишь; а я?.. А я, дурак, когда-то любил, и к проклятым женщинам ласкался, слёзы лил, готов был жизнь за них отдать... И что с того? Хочешь знать?
Назар
Не надо, не хочу, не говори! У тебя нет бога в сердце.
Гнат
А был когда-то, да сердце мхом заросло, как гнилой, никчёмный дубовый пень. Придёт и твой черёд — всё вспомнишь. (Ласково.) Ну, хватит уже, хватит! Не смотри так мрачно: право же, не легче станет.