Так я и надеюсь.
С г а н а р е л ь
(подходит к статуе, кланяется низко и произносит с насмешкой, но с дрожью в голосе)
Неподвижно-могучий и величавый пан!
Соизвольте принять привет от дона Жуана,
сеньора де Маранья из Севильи,
маркиза де Тенорио и гранда.
Мой господин имеет высокую честь пригласить
от вашей супруги донны Анны
и завтра явиться на пир
в ваш дом. Но если вам это недосуг,
то мой сеньор воздержится от визита.
Д о н Ж у а н
Ну, это последнее лишнее.
С г а н а р е л ь
Нет, не лишнее,
иначе — зачем и извещать?
(Вскрикивает).
Пане!
Он вам даёт ответ, да ещё письменно!
Д о н Ж у а н
Какой ответ? Где?
С г а н а р е л ь
(читает)
«Приходи, я жду».
Дон Жуан подходит.
Сганарель показывает ему на свиток пергамента в левой руке статуи.
Д о н Ж у а н
(после паузы)
Что ж, и я, пожалуй, не без девиза.
Уходят с кладбища.
VI
Покои для пиров в доме командора. Не слишком большие, но красиво убранные резными шкафами, сервантами с дорогой посудой, оружием и прочим. Посреди — длинный стол, накрытый к званому ужину, вокруг него дубовые стулья тяжёлого стиля. У одной стены, напротив конца стола, большой портрет командора с чёрной вуалью на раме; напротив другого конца — длинное узкое зеркало, доходящее до пола; стул, стоящий на главном месте, обращён спинкой к зеркалу, а лицом к портрету. Слуга отворяет дверь из соседней комнаты, другие слуги готовятся прислуживать за столом. Донна Анна вводит группу гостей, в основном пожилых, степенных, горделивых, в тёмных нарядах. Сама Анна в белом платье, отделанном по всем швам широкой чёрной каймой.
А н н а
Прошу садиться, дорогие гости.
(К самому почтенному гостю, указывая на главное место).
Вот ваше место.
Н а и б о л е е п о ч т е н н ы й г о с т ь
Нет, милая сеньора,
простите, я не сяду, пусть останется
оно пустым. Пусть кажется нам,
что наш хозяин лишь запоздал
и должен вот-вот явиться на беседу.
Мы в первый раз здесь собираемся без него,
и трудно примириться с мыслью,
что след его закрыла плита смерти.
А н н а
(садясь в конце стола под портретом командора, напротив оставленного пустым почётного места, даёт знак слугам угощать гостей, уже занявших свои места)
Господа и дамы, — рассаживайтесь,
угощайтесь и будьте снисходительны,
если будет неполный порядок
на вдовьем пиру. Трудно
вдове одной удержать в доме
тот рыцарский распорядок, который нужен
для чести рода.
Д о н ь я К о н с е п с ь й о н
(тихо соседке, молодой даме)
Будто для чести
нужны пиры среди траура,
а больше ничего не требуется.
Д о н ь я К л а р а
(соседка донны Консепсьон)
Но до сих пор донна Анна во всём
честь блюла.
Д о н ь я К о н с е п с ь й о н
Донна Клара!
Я знаю то, что знаю...
Д о н ь я К л а р а
(косо глянув на Анну)
Нет... неужто?
С л у г а
(на пороге)
Прибыл маркиз Тенорио.
А н н а
Проси.
Дон Жуан входит и останавливается у порога.
(Кивнув дону Жуану в знак приветствия, обращается к гостям).
Позвольте, достопочтенное общество,
представить сеньора де Маранья,
маркиза де Тенорио.
(К дону Жуану).
Сеньор,
прошу садиться.
Дон Жуан, окинув взглядом зал и ища себе стул, занимает главное место. Увидев напротив себя портрет командора, вздрагивает.
А н н а
(к слуге)
Дай вина сеньору.
Слуга подаёт дону Жуану кубок больше и лучше, чем другим.
О д и н и з г о с т е й
(сосед дона Жуана)
Узнаю этот кубок. Нам следует
помянуть того, кто пил из него прежде.
(Протягивает свой кубок дону Жуану).
Да будет дух его рыцарский
в этом доме в вечной памяти!
Д о н Ж у а н
(касаясь кубка гостя своим)
Вечный покой!
С т а р а я г р а н д е с а
(сидящая по правую руку от донны Анны; тихо, наклонившись к хозяйке)
Я мало знаю их, этих де Маранья, —
это не дон Жуан?
А н н а
Его полное имя
Антонио-Жуан-Луис-Уртадо.
С т а р а я г р а н д е с а
Ах, значит, это не тот...
Д о н ь я К о н с е п с ь й о н
(прислушавшись, с ироничной улыбкой, шёпотом соседке)
Самый тот!
С т а р ы й г р а н д
(своему соседу, молодому гранду)
Не знаете ли вы, чем де Маранья
так нас превзошёл, что без раздумья
сел на почётном месте?
М о л о д о й г р а н д
(мрачно)
Не знаю, право.
С т а р ы й г р а н д
Верно, тем, что честь его свежа,
а наша уже постарела.
М о л о д о й г р а н д
Видимо, так.
Д о н ь я К о н с е п с ь й о н
(громко к дону Жуану)
Послушайте, сеньор де Маранья,
я вас вчера не успела расспросить, —
не хотела мешать вам беседовать,
когда вы утешали донну Анну
у гроба мужа, — но всё же любопытно
узнать, кем вы ей приходитесь? Братом двоюродным?
Д о н Ж у а н
Нет, мы вовсе не родственники.
Д о н ь я К о н с е п с ь й о н
Ах, так?..
Но какое у вас доброе, чуткое сердце!
Есть ведь заповедь, и в Писании сказано:
«Скорбящих утешай...»
А н н а
(немного повышая голос)
Дорогие родственники!
Позвольте сейчас вам объяснить,
почему я таким необычным образом
устроила этот ужин...
(К дону Жуану).
Ах, простите,
вы хотели что-то сказать?
Д о н Ж у а н
Нет, прошу,
продолжайте вашу речь, донна Анна.
А н н а
(к рыцарям)
Дорогие мои родичи, скажите прямо,
не уронила ли я когда-нибудь честь
имени вашего рода?
Р ы ц а р и
Ни в чём!
А н н а
(к дамам)
Любезные свояченицы, вам лучше всего знать,
как нуждается молодая женщина
в совете и защите враждебного мира.
Где же искать совета и защиты
вдове, которую не призвал Господь
вступить в чин святейший — монашеский?
Покров тот, что даёт мне траурная вуаль,
слишком тонок,
чтоб люди не могли уязвить меня
колючим осуждением, хоть я невинна.
Скажите, у кого и где я должна
искать обороны?
Д о н ь я К о н с е п с ь й о н
Ах, лучше всего,
когда её вовсе не нужно искать!
Д о н Ж у а н
Ещё лучше — не потакать колючкам
и не давать им воли.
Н а и б о л е е п о ч т е н н ы й г о с т ь
(взглянув испытующе на дона Жуана)
Наша родственница имеет полное право
поступать во всём, что не пятнает чести
имени де Мендосов. И если бы
кто иной мешал нашей родичке
держать ту честь высоко, — пусть знает,
что в роду есть много рыцарей,
и все их шпаги в услужении даме.
Д о н Ж у а н
Ей не нужно множества шпаг,
пока у меня есть вот эта одна!
(Вынимает свою шпагу наполовину из ножен).
Н а и б о л е е п о ч т е н н ы й г о с т ь
(к Анне)
Довольно ли вам одной шпаги
для защиты?
Д о н Ж у а н
Если шпаги будет мало,
то я найду и иную оборону.
Н а и б о л е е п о ч т е н н ы й г о с т ь
(снова к Анне)
Он вправе это говорить?
А н н а
Да.
Н а и б о л е е п о ч т е н н ы й г о с т ь
Мне кажется, мы здесь лишние.
(Встаёт, за ним встают и другие гости).
Сеньор маркиз, как видите, ещё не решил,
какой способ защиты избрать.
Но лучше это сделать наедине,
чем при всех. А решение, думаю,
нам объявят не позднее завтра,
или же мы его сами угадаем.
(Кланяется Анне, за ним все гости, выходят из залы).
Донна Анна и дон Жуан остаются одни.
Д о н Ж у а н
Вот и замкнулась каменная брама!
(Горько, жёлчно смеётся).
Как неожиданно окончилась сказка
с принцессой и рыцарем в темнице!..
А н н а
Разве плохой конец — себе добыть
с принцессой гордую твердыню?
Зачем нам думать, что это темница,
а не гнездо — приют орлиной пары?
Сама свила я это гнездо на скале,
труд, страх и муку — всё превозмогла
и привыкла к своей высоте.
Почему бы и вам не жить на этой вершине?
Ведь вы знаете крылатый дух —
ужели пугают вас бездны и кручи?
Д о н Ж у а н
Меня страшит лишь то, что может
сломить волю.
А н н а
Воли и так нет,
её давно забрала у вас Долорес.
Д о н Ж у а н
О нет! Долорес воли не ломала!
Она за меня душу распяла
и заколола сердце!
А н н а
Зачем же?
Чтобы вам вернуть обратно оковы общества,
когда-то столь ненавистные вам!
Д о н Ж у а н
О, верно, я б не выдержал их долго,
если б не вы. Я бы разрубил их снова,
если иначе не найти свободы.
А н н а
Кто добровольно примет их хоть на миг,
тому навек они врастут в душу —
я хорошо знаю это, поверьте! —
и уже не сбросить их с души, но можно
силой и упорством духа
сделать из них цепь могучей власти,
что и общину свяжет, как пленницу,
и бросит вам к ногам! Я вам скажу:
нет без власти воли.
Д о н Ж у а н
Пусть так.
Я власть имел над сердцами людскими.
А н н а
Вам так казалось. Но те сердца
от вашей власти лишь тлели
и в прах обращались. Одно лишь
осталось несокрушённым — моё,
потому что я вам ровня.
Д о н Ж у а н
Потому я так стремился
одолеть вас!
А н н а
И то напрасно.
Не лучше ли нам соединить силы,
чтобы прочно овладеть горою,
на которую я тяжко поднималась,
а вам — довольно только снять перстень
с мизинца и отдать его мне.
Д о н Ж у а н
Перстень Долорес я должен вам отдать?!
А н н а
Почему нет? Ведь я Долорес не убивала.
Это вы оставили в этом доме труп,
который должен был бы лежать между нами
непреходимым и страшным порогом.
Но я готова переступить
и этот порог, ведь я отважна от природы.
Д о н Ж у а н
Много в чём меня упрекали люди,
но храбрость признавали
и друзья и враги.
А н н а
Её у вас довольно,
чтобы прорубить выход из этого дома,
Вас не устрашат шпаги де Мендосов,
в этом я уверена.
Д о н Ж у а н
А как же вы?
А н н а
Что вам до того? Обо мне не печальтесь.
Худшее горе легче, чем помощь
неискренняя, вынужденная.
Д о н Ж у а н
Вот мой перстень!
(Снимает перстень с мизинца и даёт Анне).
А н н а
(обменивается с ним перстнями)
Вот мой. А вскоре я подарю вам
другой: чтобы прикладывать печать
к командорским актам.
Д о н Ж у а н
Как так?
А н н а
Так.
Я добуду вам сан командора.
Ведь избранник мой не станет низко
в глазах рыцарства и двора. Все знают,
что вы были рыцарем без страха
и в те времена, когда были изгнанником,
а теперь станете примером
всех рыцарских добродетелей — вам это легко...
Д о н Ж у а н
(вскрикивает)
По-вашему, легко — утонуть
в том бездонном море лицемерия,
что зовётся кодексом рыцарских добродетелей?
А н н а
Хватит пустых слов, Жуан!
Что значит «лицемерие»? Признайтесь сами,
что и вы не всё поступали откровенно,
а кое-что случалось вам притворяться,
чтобы пленить чьи-то прекрасные глаза,
так отчего ж теперь такая совестливость?
Или, может, цель для вас слишком высока?
Д о н Ж у а н
(в раздумье)
Значит, я должен был бы принять наследство
после хозяина этой твердыни?..
Как странно... рыцарь воли — берёт в руки
тяжёлый каменный таран,
чтобы крепости и замки покорять...
А н н а
Вы, рыцарь воли, когда были изгнанником,
были бандитом.
Д о н Ж у а н
Я вынужден был им быть.
А н н а
Ах, вынуждены? Так где же была та воля,
когда была необходимость бить и грабить,
чтобы вас не убили люди или голод?
Я в этом не вижу воли.
Д о н Ж у а н
Но власть,
признайте, я имел.
А н н а
Нет, не признаю!
Было лишь «взаимное охотничество», —
я помню, как вы это называли,
так быть ловчим не велика честь!
Вы ещё не знаете, что значит власть,
что значит иметь не одну правую руку,
а тысячи вооружённых к бою,
способных укреплять и разрушать
мировые троны, и даже — завоевать!
Д о н Ж у а н
(вдохновенно)
Это гордая мечта!
А н н а
(подходит ближе, страстно шепчет)
Да, завоевать трон!
Вы должны унаследовать
и эту мечту вместе с командорством!
(Подбегает к шкафу и вынимает оттуда белый командорский плащ).
Дон Жуан вздрагивает, но не может отвести глаз
от плаща, увлечённый словами Анны.
Жуане, взгляните! вот этот белый плащ,
одеяние командора! Это не пустое
убранство для красоты! Он, словно знамя,
собирает вокруг себя всех отважных,
всех, кто не страшится кровью и слезами
соединять камни силы и власти
для вечного здания славы!
Д о н Ж у а н
Анна!
Я до сих пор вас не знал.