Каменный хозяин

Драма
Д Е Й С Т В У Ю Щ И Е Л И Ц А :
Командор дон Гонзаго де Мендоса.
Донна Анна.
Дон Жуан*.
Долорес.
Сганарель — слуга дона Жуана.
Дон Пабло де Альварес — отец.
Донна Мерседес — и мать донны Анны.
Донна Соль.
Донна Консепсьон — грандесса.
Мариквита — горничная.
Дуэнья донны Анны.
Гранды, грандессы, гости, слуги.

*Здесь употреблено французское, а не испанское произношение имени "Жуан", потому что так оно освящено вековой традицией во всемирной литературе. По той же причине употреблена итальянская форма слова "донна". (Прим. Леси Украинки).

I

Кладбище в Севилье. Роскошные мавзолеи, белые фигуры скорби, мрамор среди кипарисов, много ярких тропических цветов.
Больше красоты, чем печали.
Донна Анна и Долорес. Анна светло одета, с цветком в волосах, вся в золотых сеточках и цепочках. Долорес в глубоком трауре, стоит на коленях у одной могилы, убранной свежими венками из живых цветов.

Д о л о р е с
(встаёт и вытирает платком глаза)
Пойдём, Анита!
А н н а
(садится на скамью под кипарисом)
Нет, ещё, Долорес,
здесь так красиво.
Д о л о р е с
(садится рядом с Анной)
Неужели тебе мила
могильная эта красота? Тебе, счастливой!
А н н а
Счастливой?..
Д о л о р е с
Ты ведь без принужденья
идёшь за командора?
А н н а
Кто б меня заставил?
Д о л о р е с
Ты любишь жениха своего?
А н н а
Разве недостоин дон Гонзаго?
Д о л о р е с
Я этого не отрицаю. Но странно
ты, Анна, на вопросы отвечаешь.
А н н а
Да это ж такие необычные вопросы.
Д о л о р е с
А что ж тут необычного? Мы с тобой
подруги самые верные, —
ты можешь всё сказать мне по правде.
А н н а
Сначала ты мне дай такой же пример.
Ты тайны имеешь. У меня их нет.
Д о л о р е с
Я? Тайны?
А н н а
(смеясь)
Что? Разве нет?
Нет, не опускай глаз! Дай я взгляну!
(Заглядывает ей в глаза и смеётся).
Д о л о р е с
(со слезами в голосе)
Не мучь меня, Анита!
А н н а
Даже слёзы?
О господи, настоящая страсть!

Долорес закрывает лицо руками.

Ну, прости, довольно!
(Берёт в руки серебряный медальон,
что висит у Долорес на чёрном шнурке на груди).
Что это у тебя здесь,
в этом медальоне? Здесь, пожалуй, портреты
твоих покойных батюшки и матушки?
(Открывает медальон раньше, чем Долорес успела
остановить её руку).
Кто он такой, этот прекрасный рыцарь?
Д о л о р е с
Мой жених.
А н н а
Я и не знала,
что ты обручена! Почему же никогда
тебя не вижу с ним?
Д о л о р е с
И не увидишь.
А н н а
Он умер?
Д о л о р е с
Нет, он жив.
А н н а
Он изменил?
Д о л о р е с
Он не изменил мне ничем.
А н н а
(нетерпеливо)
Хватит
этих загадок. Не хочешь — не говори.
Я в душу лезть силой не привыкла.
(Хочет встать, Долорес удерживает её за руку).
Д о л о р е с
Сядь, Анна, сядь. Разве ты не знаешь,
как трудно сдвинуть с места тяжёлый камень?
(Кладёт руку на сердце).
А у меня здесь лежит такой тяжёлый
и так давно... он вытеснил из сердца
все печали, все желания, кроме одного...
Ты думаешь, я плакала о мёртвой
своей семье? Нет, моя Анита,
то камень выдавил из сердца слёзы...
А н н а
Так ты давно обручена?
Д о л о р е с
С самого рождения.
Нас матери ещё тогда обручили,
как я жила ещё в материнской надежде.
А н н а
Ах, как это неразумно!
Д о л о р е с
Нет, Анита.
Верно, это воля неба, чтоб могла я
его своим по праву называть,
хоть он мне и не принадлежит.
А н н а
Кто он?
Как странно, что я его не знаю.
Д о л о р е с
Он — дон Жуан.
А н н а
Какой? Неужели тот...
Д о л о р е с
Тот самый! А какой же другой
из сотен тысяч всех Жуанов
так может просто зваться "дон Жуан",
без прозвища, без прочих примет?
А н н а
Теперь я понимаю... Только как же?
Его уж сколько лет нет в Севилье...
Ведь он банит*?

* Банит — изгнанник.

Д о л о р е с
Я видела его
в последний раз, когда мы были в Кадиксе,
он жил тогда, скрываясь в пещерах...
жил контрабандой... а иногда плавал
с пиратами... Тогда одна цыганка
покинула свой табор и за море
с ним убежала, да там и пропала,
а он вернулся и привёз в Кадикс
какую-то мориску*, что отравила брата
для дона Жуана... Потом та мориска
ушла в монахини.

* Мориски — мавры, которые, формально приняв христианство, тайно исповедовали ислам.

А н н а
Это словно сказка.
Д о л о р е с
Но это чистая правда.
А н н а
А за что
его изгнали? Что-то я слышала,
но смутно.
Д о л о р е с
Он, когда был ещё пажем,
за инфанту вызывал на поединок
одного принца крови.
А н н а
И инфанта
его любила?
Д о л о р е с
Так говорят люди,
а я не верю.
А н н а
Почему?
Д о л о р е с
Если б любила,
она б ради него оставила Мадрид
и королевский двор.
А н н а
Разве это так легко?
Д о л о р е с
Любви лёгкой дороги не надо,
ведь толедская раввиновна — веры
отреклась для него.
А н н а
Потом что?
Д о л о р е с
Утопилась.
А н н а
Вот какой страшный твой жених!
Ну, правда, вкус у него не лучший;
цыганка, бусурманка и еврейка...
Д о л о р е с
Ты забываешь про инфанту!
А н н а
Ну,
с инфантой всё неясно!
Д о л о р е с
Он, в изгнание уезжая, увлёк
святейшую аббатису, внучку
самого инквизитора.
А н н а
Неужели?
Д о л о р е с
Потом та аббатиса держала
таверну для контрабандистов.
А н н а
(смеётся)
Право,
он не без остроумия, твой дон Жуан!..
А ты словно гордишься этим всем, —
считаешь тех соперниц как трофеи,
что рыцарь твой добыл на турнире.
Д о л о р е с
А завидую им, Анита, тяжко завидую!
Почему я не цыганка, чтоб могла
отречься воли вольной ради него?
Почему я не еврейка? — я б растоптала
под ноги веру, чтоб ему служить!
Корона — дар ничтожный. Будь у меня
семья, — я б и её не пощадила...
А н н а
Долорес, бойся бога!
Д о л о р е с
Ох, Анита,
больше всего завидую той аббатисе!
Она спасение души отдала,
она отреклась от рая!
(Сжимает руки Анны).
Анна! Анна!
Тебе не понять таких завистей!
А н н а
Я б им не завидовала, будь я тобой,
тем несчастным отверженным. Ах, прости,
забыла я, — ведь он и тебя покинул!
Д о л о р е с
Меня он не покинул и не покинет.
А н н а
Опять загадки! Да что с тобой, Долорес?
Д о л о р е с
Ходила я к нему в ту пещеру,
где он скрывался...
А н н а
(с горячим любопытством)
Ну? и что же? Говори!
Д о л о р е с
Он был изрублен. Жену алькада
он хотел похитить. Но алькад
её убил, а дона Жуана ранил...
А н н а
Но как же ты попала к нему?
Д о л о р е с
Теперь уж и сама не помню...
То было словно горячечный сон...
Я ухаживала за ним, носила воду
в полночь, и раны омывала,
и лечила, и вылечила.
А н н а
Что ж?
И это всё?
Д о л о р е с
И всё. Он встал,
а я ушла от него домой.
А н н а
Такой же, как была?
Д о л о р е с
Такой же, Анна,
как чистая гостья. И не думай,
что я б ему поддалась на уговоры.
Никогда в жизни!
А н н а
Но ведь ты любишь
его безумно.
Д о л о р е с
Анна, то не безумие!
Любовь у меня в сердце, будто кровь
в чаше таинственной святого Грааля.
Я невеста, и никто не сможет
меня запятнать, даже дон Жуан.
И он это знает.
А н н а
Как?
Д о л о р е с
Душой чувствует.
И он ко мне питает чувство,
но то чувство — не любовь,
оно не имеет имени... На прощанье
он снял перстень с моей руки
и молвил: "Почтенная сеньорита,
коли кто упрекнёт вас за меня,
скажите, что я ваш верный жених,
ведь с другой я уже не обменяюсь
кольцами — даю вам слово чести".
А н н а
Когда он это говорил, — не значит ли,
что он одну тебя поистине любит?
Д о л о р е с
(грустно качает головой)
Словами сердечко не обманешь...
Меня с любимым только мечта вяжет.
Такими женихами, как мы,
прилично быть в раю небесным духам,
а здесь — какая адская от того мука!
Тебе того не понять, Анна, —
тебе сбываются все сны, все мечты...
А н н а
"Все сны, все мечты" — уж слишком ты!
Д о л о р е с
Почему слишком? Чего тебе не хватает?
Всё имеешь: красоту, молодость, любовь,
богатство, вскоре будешь иметь и честь,
должную жене командора.
А н н а
(смеясь, встаёт)
Не вижу только, где тут сны и мечты.
Д о л о р е с
(с бледной улыбкой)
Да их для тебя как бы и не нужно.
Обе барышни прохаживаются между памятниками.
А н н а
Кому ж не нужны мечты, Долорес?
У меня есть одна — детская — мечта...
Верно, она родилась из тех сказок,
что бабушка мне рассказывала в детстве, —
я так любила их...
Д о л о р е с
Какая же это мечта?
А н н а
Эх, так, химеры!.. Мнится мне
какая-то гора крутая и неприступная,
на той горе крепкий, суровый замок,
словно орлиное гнездо... В том замке
принцесса молодая... никто не может
к ней пробраться на вершину...
Гибнут и рыцари, и кони,
добираясь на гору, и кровь
красными лентами обвивает
подножье...
Д о л о р е с
Вот жестокая же мечта!
А н н а
В мечтах всё дозволено. А потом...
Д о л о р е с
(перехватывает)
...Один счастливый рыцарь взобрался на гору
и добился руки и сердца девы.
Что ж, Анна, эта мечта уже сбылась,
ведь та принцесса — это, конечно, ты,
погибшие рыцари — это те господа,
что сватались к тебе безуспешно,
а тот счастливый рыцарь — дон Гонзаго.
А н н а
(смеётся)
Нет, мой командор — это сама гора,
а счастливого рыцаря нет
нигде на свете.
Д о л о р е с
Это, пожалуй, даже лучше,
ибо что ж ты можешь рыцарю дать
в награду?
А н н а
Стакан лимонада
для прохлады!
(Оборвав, иным тоном).
Глянь-ка, Долорес, —
как мерцает в той гробнице свет,
будто заслоняет кто и отодвигает...
Ну что , если там кто есть?
Д о л о р е с
То летучие мыши
вьются вокруг лампады.
А н н а
Я загляну...
(Заглядывает сквозь решётчатые двери в гробницу,
тянет Долорес за рукав и что-то показывает. Шёпотом).
Смотри — там вор! Я позову стражу.
(Бросается бежать).

В эту минуту открываются двери.
Долорес вскрикивает и млеет.

Д о н Ж у а н
(выходя из гробницы, к Анне)
Прошу вас, сеньорита, не бегите
и не пугайтесь. Я совсем не вор.
Анна возвращается и наклоняется к Долорес.
Д о л о р е с
(опомнившись, сжала Анне руку)
Он, Анна, он!.. Или я сошла с ума?
А н н а
Вы — дон Жуан?
Д о н Ж у а н
(кланяясь)
К вашим услугам.
Д о л о р е с
Как вы могли сюда попасть?
Д о н Ж у а н
Конно,
а потом пешком.
Д о л о р е с
Боже, он шутит!
Вы же головой рискуете!
Д о н Ж у а н
Я этот комплимент впервые слышу,
что рискую не сердцем, всегда полным,
а головой — в ней ведь, право, есть мысли,
да только лёгкие.
А н н а
А что тяжёлого есть в вашем сердце?
Д о н Ж у а н
О сеньорита, это может знать
лишь та, что сердце это в руку примет.
А н н а
Значит, сердце ваше взвешивалось не раз.
Д о н Ж у а н
Думаете?
Д о л о р е с
Скрывайтесь! Если кто придёт,
то вы пропали!
Д о н Ж у а н
Коль уж теперь,
из глаз прекрасных взоры приняв,
ещё не пропал, то где же моя погибель?
Анна улыбается, Долорес опускает чёрную вуаль
себе на лицо и отворачивается.
А н н а
(махает на него рукой)
Идите уж обратно в свою обитель!
Д о н Ж у а н
Это только женская ручка может
так легко посылать в могилу.
Д о л о р е с
(снова поворачивается к дону Жуану)
Неужели вы живёте в этом склепе?
Д о н Ж у а н
Как вам сказать? Я должен был провести
здесь день и ночь — мне большего не надо, —
но в этом дворе строже этикет,
чем при дворе кастильском, стало быть и там я
не смог бы соблюсти все церемонии,
то что ж тут!
А н н а
Куда же вы теперь направитесь?
Д о н Ж у а н
Я и сам ещё не знаю.
Д о л о р е с
Дон Жуан,
есть тайник под церковью, укройтесь там.
Д о н Ж у а н
Вряд ли там веселее, чем здесь.
Д о л о р е с
Вы обо всём лишь о веселье печётесь!
Д о н Ж у а н
А почему ж
об этом не печься?
А н н а
Значит, если б кто
на маскарад вас звал — пошли бы?
Д о н Ж у а н
С охотой пошёл бы.
А н н а
Так прошу вас.
Сегодня вечером у нас в доме бал маскарад,
у моего отца Пабло де Альварес,
последний бал перед моей свадьбой.
Все будут в масках, кроме старших,
меня и моего жениха.
Д о н Ж у а н
(к Долорес)
Вы будете на балу, сеньорита?
Д о л о р е с
Видите, сеньор, — я в трауре.
(Отходит в сторону).
Д о н Ж у а н
(к Анне)
А я в трауре никогда не бываю
и с благодарностью принимаю приглашение.
(Кланяется).
А н н а
Какой ваш будет костюм?
Д о н Ж у а н
Ещё не знаю.
А н н а
Жаль.