Мина Мазайло Страница 10

Воды!.. Есть публикация!.. Вот!.. Все вместе:

— Где?

— Неужели, папа?

— Господи!

Мазайло

— Вот!.. (Истерично). Осторожно, не порвите! Вот... Вот... Харьковский окрЗАГС на основании ст. 142—144 Кодекса... Не могу, понимаете... В глазах радуги, бабочки, луга... Пахнет сеном над лугами!..

Тётя взяла у Мазайла газету:

— Дайте, я прочту...

Мазайло

— Осторожно, не мните! Не мните! Тётя торжественно:

— Харьковский окрЗАГС на основании ст. 142—144 Кодекса законов о семейной опеке и браке объявляет: гражданин Мина Мазайло меняет свою фамилию Мазайло на Мазенин. (К Рине). Ну что, не говорила я, что фамилия сегодня будет опубликована! Не говорила?! Песней душу веселит...

Рина

— Тётя, какая радость!.. Бабы с каплями рядами...

Мазайлиха

— Ходят, сеном шевелят... (Засмеялась, заплакала).

6

Вошёл дядя Тарас:

— Что, интересное в газете, а? (На него никто не обратил внимания).

Мазайло о тёте:

— И представьте себе, как я сразу нашёл... Не читая газеты, нашёл. Как-то сразу получилось, и знаете почему? Сердце!.. Говорят, пишут — сердце орган, что гонит кровь, орган кровообращения. Ничего подобного! Сердце — это орган, который прежде всего предчувствует и угадывает. Ещё за газету не взялся, а оно уже тюк — есть публикация! Ещё не взялся читать (взялся руками за сердце, будто пожал ему руку), как ты, моё ненаглядное, милое сердце, уже тюкнуло: смотри на последней странице снизу!.. (Сжал ещё крепче). Спасибо! Спасибо за предчувствие! Спасибо!.. Там сухое убирают мужички евойной кучкой...

Дядя Тарас

— Гм... Неужели-таки опубликовали! А? — опять никто на дядю не реагирует.

Мазайлиха

— Такая радость, что я уже не знаю, что нам дальше и делать!.. На воз вилами кидают...

Рина

— Что?.. На основании публикации громко заявляю: отныне я Рина Мазенина!

Мазайлиха

— Лина Мазенина!

Мазайло

— Мина Мазенин!.. Боже!.. Воз растёт, растёт, как дом...

Дядя Тарас

— А? Я спрашиваю?

Тётя Мотя

— А теперь слушайте, милые мои люди. Есть предложение — газету вставить в рамку...

Рина

— Под стекло, тётя! У нас остались рамки и стекло от царского портрета на чердаке... Ура-а!

Тётя Мотя взяла газету:

— В рамку! Всем нам нарядиться и торжественно поздравить крёстника, пообедать... (Уходит и, проходя мимо дяди Тараса, весело, шутливо показывает на него). Ну!.. В ожиданьи конь убогий точно вкопанный стоит... Ха-ха-ха. (Уходит).

Мазайло

— Уши врозь, дугой ноги... Лина! А достань мне и подай сюда к зеркалу мой дореволюционный парадный сюртук.

Встал перед зеркалом. Рина и Мазайлиха побежали.

Дядя Тарас

— А? Думалось — Мазайловский, примерялось — Мазайлович, мечталось — Мазайленко с корнем «маз» получится, а получился Мазенин. Пять на пять было! Ой, дурак я, дурак!.. (Ушёл, схватившись за голову).

7

Вбежала Мазайлиха с сюртуком:

— На!.. Мотя сказала, чтобы ты скорее одевался, ведь и нам нужно к зеркалу... Кроме того, может, знакомые, соседи, узнав о публикации, придут... Скорее же, Минуся, скорее! Чтобы не вышло: и как будто стоя спит...

Поцеловав мужа, убежала. Мазайло сам:

— Отныне я — Мина Мазенин. (Встал перед зеркалом). Здравствуйте, Мазенин, Мина Маркевич! (Поздоровался другим голосом). А-а, господин Мазенин? Моё почтение!.. (Поздоровался ещё одним голосом). Товарищ Мазенин! Здравствуйте!.. (Поздоровался снова). Здорово, Мазенин! Зайдём?.. Гм. (Помечтал немного). Вы не знакомы? (Протягивая кому-то руку). Очень приятно — Мазенин. (Поклонился). Пожалуйста, вы случайно не Мазенин?! (Кивнул). Да, я — Мазенин!.. (Официальным голосом). Ваше удостоверение, гражданин! (Потом будто подал кому-то удостоверение). Пожалуйста! Мазенин! (Затем с официального — на мягкий). Простите, вот в эту дверь, товарищ Мазенин... (Сытым голосом). Были там Вишнёв, Спасский, Де Розе, Мазенин...

8

Вбежала Мазайлиха:

— Рина уже достала с чердака раму... Ты скоро?.. Да зачем ты снимаешь штаны?..

Замечтавшийся, Мазайло машинально застегнул штаны и снова кому-то:

— Дома?.. Скажите, что пришёл Мазенин с женой. Здравствуйте!.. (Подвёл к кому-то женщину). А это — моя жена.

Мазайлиха

— Ах, Мазенина... А теперь, Минуся, я... Это мой му...

Мазайло перебил:

— Нет, не так... (Будто позвонил, затем к горничной). Здесь живут Мазенины?.. Пожалуйста...

Мазайлиха

— А ещё лучше так... (Будто приветствуя и целуясь с кем-то). Прошу, входите... Это мой му...

Мазайло поклонился:

— Мазенин! Нет, лучше так: выпьем за здоровье нашего многоуважаемого Мины Маркевича Мазенина!..

Мазайлиха

— За мадам Мазенину! За Килину Трофимовну Мазенину!.. (Выпила).

9

Тем временем через комнату прошёл, никого не замечая, дядя Тарас:

— Дурак же я, дурак!

Мазайло, тоже ничего не замечая, словно навеселе:

— Выпьем, Мазенин, а?

Мазайлиха, кокетливо, пальчиком:

— Мадам Мазенина!.. Выпейте...

10

Вскочила Рина:

— Тётя уже вставляет газету под стекло. Вы ско... Да зачем ты, папа, снимаешь нижнюю рубашку? Мама! А ты с ума сошла! Тоже расстегнулась...

Мазайло, мечтательно:

— Слово имеет Мина Маркевич Мазенин.

Мазайлиха, мечтательно:

— Сколько вам аршин, мадам Мазенина?

Мазайло

— Браво! Да здравствует Мазенин!..

Мазайлиха

— Эти цветы и конфеты отнесите, пожалуйста...

Рина, мечтательно:

— Рине Мазениной...

Мазайло

— Слышали? Умер Мазенин, Мина Маркевич...

Мазайлиха

— Глубоко скорбим, с прискорбием сообщаем всем родственникам и друзьям жена...

— И дочь — Мазенины... (Задумалась).

11

Через комнату снова прошёл, никого не замечая и не видя, дядя Тарас:

— Ой-ой-ой, какой же я дурак!

Мазайло

— На кладбище памятник с золотыми буквами: «Здесь покоится прах Мины Маркевича».

Мазайлиха

— Мазенина.

Мазайло

— Или просто: здесь Мазенин...

Рина

— И наша улица — улица Мазениных.

Обнялись втроём и от счастья заплакали.

12

Вошла тётя Мотя:

— Я уже всё сделала: газета — в рамке, под стеклом!.. Вы ско... Да что с вами, милые мои люди!.. Что случилось?.. Вы плачете?..

Мазайло

— Это мы от радости... Ну, как-то не верится, недавно ведь было: Квач, Мазайло, Мазайлиха, Мазайлята, Мазайливна... И вот мы — Мазенины, и вот я наконец — Мазенин!

Тётя тоже вытерла слезинку:

— Надо будет и мне немного изменить фамилию. Розторгуева — прекрасная фамилия, но, увы, сейчас не модная... Вот, например, Металова-Темброва — совсем другое дело...

Вошёл дядя Тарас:

— Да какой же я дурак!.. (Увидел, как тётя, Мазайло, Мазайлиха и Рина обнялись). Ну да... Был у нас до революции один подрядчик земский, строил земству школы, больницы, дороги. Ну и себе за это — дома. Хоть и воровал, но строил крепко, не то что сейчас для жилькоопов. Но не об этом я хотел сказать. Когда пришла революция — национализировали его дома. Так он, через пять лет, как из тюрьмы вышел, пошёл прямо в исполком. Пришёл, дверь приоткрыл и спрашивает: я вам ещё не нужен? Нет, говорят... Ну, тогда я позже приду... Так и я теперь спрашиваю (грустно-лукаво): я вам ещё не нужен?

Тётя Мотя

— Нет!.. (К Мазайлам). Пойдёмте, я покажу газету, мои дорогие. Вы её не узнаете!..

Дядя Тарас вслед:

— Ну, тогда я позже приду.

Тётя Мотя

— Ба нет!.. Вы нам нужны! Пожалуйста, откройте дверь, если кто придёт поздравить Мину Маркевича... Пожалуйста! (Уходят).

Дядя Тарас от обиды не знает, что делать. Постучал к Мокию:

— Ты-то мне ещё не нужен?

13

Выглянул Мокий:

— Как комсомольцу — кадило, так вы мне и нужны.

Затем дядя Тарас — в зеркало:

— А себе ты ещё нужен? (Посмотрелся и начал сам себя в зеркало ругать). Пять на пять, а! Нет, ты-таки дурак, Тарас! Бельбас! Бевзь! Недотёпа! Кеп! Ёлоп! Глупец! Телепень! Дурко! Дуропляс! Дурноверх! Дурепенко! Дурба! Дурило! Дурбас! Дурундас!

В сенях зазвонил звонок.

Дядя подождал, не выйдет ли кто открыть дверь. Потом:

— Ну хорошо! Я открою, пожалуйста, но и закрою за вами, и в первую очередь — за тобой, советский украинец. Ох и закрою!..

Пошёл, открыл и ещё в сенях:

— Ага-а!

14

Вошла Баронова-Козино с букетом цветов.

Увидев, что в комнате никого нет, занервничала.

Дядя Тарас

— Значит, это я вам открыл дверь?

Баронова-Козино

— Да...

Дядя Тарас, с скрытой угрозой в голосе:

— Гм... Подождите.

Баронова-Козино

— Извините, то есть — мерси... Скажите, пожалуйста, дома ли Мазенины?

Дядя Тарас

— Гм... Вы хотели сказать — Зайломазы.

У Бароновой-Козино забилось сердце. Прижала пальцы к ушам:

— Извините, вы, наверное, ещё не читали — в сегодняшней газете опубликовано...

Дядя Тарас

— А в завтрашней будет моё опровержение: только Зайломазы! Слышите? Зайломазы! Как это так: раз, два, три — и уже Мазенины, а? Вы знаете, как это при старом режиме делалось, а? Знаете, что нужно было тогда, чтобы сменить фамилию — годы и высочайшее царское разрешение, а? Знаете, например, как у нас, и это, между прочим, исторический факт, менял фамилию секретарь одной земской уездной управы, Калёник Митрофанович Гимненко?

Баронова-Козино, ойкнув, села.

— Это же не то, что, допустим, Непийпиво или Тягнирядно какое-то, а по-настоящему трагическая фамилия. Знаете, за большие деньги он исправил её на Говненко.

Баронова-Козино тихо потеряла сознание.

— А дальше — ну никак нельзя. Да знаете ли вы, что только через три года хлопот сам царь Александр Третий соизволил сменить Говненко на Вороненко, а?! (Заметив, что Баронова-Козино потеряла сознание). Ага-а!.. Это только от такого, простите, незначительного исторического факта человек упал в обморок, а если бы я вам привёл сотни, тысячи совсем не таких, а действительно трагических исторических событий и фактов. А? А, спрашиваю?! (Пауза). Что ж мне теперь ещё сделать? (Увидел на зеркале газету). Может, почитать газету! Ну и ладно! (Сел читать). От горя казак «Вести» читает, потому что своих нет. (Прочитал что-то, закрыл глаза). Вот так их только и можно читать: как читаешь — дремлешь, продремлешь — снова читаешь, свой казачий век доживаешь... (Посмотрел ещё в газету и вдруг)...