Когда еще звери говорили (сборник) Страница 6

— Хочешь меня работой да голодом заморить, а сама всё съела! Погоди же! Я тебя за это саму на куски порву и съем на обед.

Услышала Лиса Волчий крик, увидела, как он злой и яростный несётся, и не стала ждать. Пустилась наутёк в лес, а в лесу — шмыг в первую попавшуюся нору под корнями старого дуба. Думала, спрячется окончательно, но Волк успел заметить конец её хвоста, когда она затягивала его в нору. Подбежал и закричал:

— Ага, ты здесь? Вылазь сейчас же! Не скроешься от меня.

Но Лисичка была не глупа. Сидит в норе — ни звука.

— Молчишь? Хорошо. Погоди, я тебя достану.

Схватил Волк длинную палку, сунул её в нору и начал шарить. Надеялся схватить Лису за ногу и вытащить. Лисичка не успела опомниться, как палка — хвать её за ногу. Нора узкая, а Волк, почувствовав, что что-то зацепил, начал тянуть изо всех сил. Тогда Лисичка, хоть и мурашки по спине побежали, начала смеяться и кричать:

— Вот глупец! Зацепил дубовый корень и тянет. Думает, что это моя нога. Тяни, дурень, тяни!

Услышав это, Волк отпустил её ногу и стал снова шарить палкой, пока действительно не зацепил за дубовый корень.

— Ай-ай-ай! Моя ноженька! — завопила Лисичка, а глупый Волк, обрадовавшись, тянул так, что аж палку сломал. Тогда плюнул, ушёл прочь и поклялся больше с Лисицей дел не иметь.

ВОЙНА МЕЖДУ ПСОМ И ВОЛКОМ

Жил у одного хозяина Пёс, в дружбе с Волком. Встречались они часто на краю леса под старым дубом и болтали — то о селе, то о лесных новостях.

Однажды говорит Волк:

— Слушай, Бровко! Слыхал я, у твоего хозяина Свинья поросят принесла?

— Правда. Двенадцать. Такие хорошенькие, кругленькие, розовенькие — загляденье!

— Ай-ай-ай! — зацокал Волк языком. — У меня аж слюнки потекли. Двенадцать, говоришь? Обязательно сегодня ночью зайду к ним.

— Нет, Волчок, — говорит Пёс. — Не делай этого. Помнишь нашу договорённость? Мы дружим, я рассказываю тебе все сельские новости, а ты в благодарность не трогаешь моего хозяина. Нарушишь — конец дружбе.

— Эх, — говорит Волк, — из-за такой мелочи ссориться не хочется. Да их двенадцать! Никто и не заметит, если я одно-два съем.

— Нет, Волчок, — повторил Пёс. — Не ходи, беда будет.

— Ну какая беда? Тихо пролезу, всё сделаю аккуратно — никто и не услышит.

— А я услышу.

— Ты? Надеюсь, ты не станешь выдавать друга?

— Легко тебе говорить, — грустно сказал Пёс. — Не выдавать... Но ведь мой хозяин — мне ещё больший друг. Он кормит меня. Как же мне спокойно смотреть на его ущерб?

— Делай как знаешь, — ответил Волк. — Но я к свиньям пойду и советую тебе молчать.

Наступила ночь. Волк пришёл, крадётся к хлеву. Пёс увидел и думает: «Если справится тихо — пусть. Но если услышу шум — промолчу не стану». И точно: только Волк пролез в щель, как Свинья завизжала, поросята — за ней, а Пёс, услышав, — залаял и завыл. Прибежали хозяева, поймали Волка и дали ему такого нагоняя, что тот потом несколько дней в лесу отлёживался.

Пёс больше к дубу не ходил. Но однажды вечером Волк сам пришёл под ворота:

— Эй, Бровко! Такой ты мне друг. Чего ж ты меня сдал? Запомни, я тебе это припомню.

— А я тебе не говорил не ходить к моему хозяину? — спокойно ответил Пёс.

— А я тебе не говорил молчать? — огрызнулся Волк.

— Но ты же обещал, что всё сделаешь тихо. Пока было тихо — я молчал. А что ж ты с Свиньей повздорил?

— Да с какой ссорился! — закричал Волк. — Только пролез — она и завизжала. Я ей этого не прощу! Слушай, Бровко, не глупи. Дай слово, что молчать будешь, а я снова этой ночью в гости к Свинье.

— Да пожалуйста, — ответил Бровко. — Только помни: в хлеву чтобы был порядок. Как только шум — я опять подниму тревогу.

Волк ушёл. А Пёс шепнул Свинье: не спи — жди Волка. Только тот сунул нос в щель — Свинья с поросятами подняли такой шум, а Пёс — такой вой, что Волк еле унес ноги.

Прошло ещё несколько дней. Пёс не ходил к дубу, Волк — к Свинье. Но вот однажды вечером Бровко слышит — Волк за воротами:

— Что, Бровко, — говорит ласково, — отчего не выходишь? Забыл про старого друга?

— Не забыл. Просто не хочется, — отвечает Пёс.

— Ах ты, предатель! Думаешь, я тебе это прощу? Думаешь, не знаю, что ты Свинью предупредил? Выйдешь за ворота — не я буду, если не подкараулю. Помни: убью тебя.

— Что ж, — отвечает Пёс. — Родился — значит, и умереть когда-то придётся. Но и ты запомни — я тоже могу подстеречь.

— Ах ты, пёс проклятый! — взбешённо закричал Волк. — Немедленно собирайся на войну! Через три дня — у дуба на поляне. Не придёшь — сам приду и в клочья разорву.

Сказал и ушёл.

В лесу Волк отправился к Медвежьей яме:

— Слушай, пан Бурмило! Помоги мне. С Псом война. Надо бы сил поднабрать.

— Конечно, помогу, — ответил Медведь. Волк обрадовался и побежал дальше. Встретил Кабана.

— Эй, дядя Порилич! Помоги. Скоро война с Псом. Нужны храбрые.

— Хорошо, помогу! — согласился Кабан.

На третий день Волк позвал Лиса Микиту. Обсудили и решили, что сил у них достаточно. В условленный день они пришли к дубу и стали ждать врага.

А Бровко тем временем горевал. Думает: «Что делать? С кем идти воевать? Погибну, видно».

День думал, другой, и всё без толку. Даже есть перестал. Ходит, понурив голову.

— Эй, Бровко, что с тобой? — спросил Кот Мурко, его добрый товарищ.

— Да что говорить… Беда. Вряд ли ты мне поможешь.

— Говори. Может, и помогу. А нет — хоть развеселю.

Бровко рассказал всё. Мурко говорит:

— Не переживай, дружище. Я с тобой. Позови ещё Гуся и Утку — справимся.

Послушал Бровко. Позвал Гуся и Утку — те согласились помочь.

Настал день. Едва рассвело — идут на битву. Впереди Гусь, гогочет: тра-та-та! За ним Бровко и Мурко — хвосты вверх, будто ружья. Замыкает шествие Утка, клювом к земле и приговаривает: так-так-так.

А Волк тем временем поставил Медведя на дерево следить, сам стоит под дубом, Лис поднял хвост как знамя, Кабан зарылся в листья, чтобы в нужный момент напугать.

— Братцы, — кричит с дерева Медведь. — Идут! Идут страшные! Барабанщик впереди!

— Слышим… — с тревогой отвечают.

— За ним два стрелка с ружьями.

— Ой, нам конец! — закричали Волк и Лис.

— А сзади какой-то колдун, всё вниз показывает и говорит: так-так-так.

— Ох, це він по мою душу йде, — простогнав Кабан, лежачи під листям.

— Що ж робити, братці? — промовив Вовк. — Негарно ж нам утікати з війни, навіть не спробувавши бою. Ану, сміливо на них.

Але не встиг він скінчити своєї промови, коли Кіт, побачивши здалека, як щось рухається і шелестить серед листя, подумав, що це миша, і щодуху кинувся туди. Тим часом це був хвіст Кабана, що сам лежав тихесенько під листям, але зо страху, сам того не знаючи, ворушив хвостом. Своїми гострими пазурами впився Кіт Кабанові в хвіст і почав гризти його зубами. Ошалілий з переляку та болю Кабан страшенно закувікав і кинувся тікати. Тоді Кіт, ще дужче переляканий, пирснув, згорбився, мов стріла, скочив на дуба і поліз догори.

— Ой лишенько! — скрикнув Ведмідь, що згори слідкував за ходом битви. — Це ж, мабуть, смерть моя лізе.

І він поперся й собі вгору по дереву, тікаючи від лютого ворога, але швидко потрапив на таку тоненьку гілляку, що не видержала його тягаря, і бідний Ведмідь, як колода, гепнув з дерева на землю. Та ба, й тут не було коли довго спочивати. Пес, побачивши Лиса, кинувся на нього і вхопив, щоправда, не за голову, а тільки за хвіст. Лис шарпнувся щосили, лишивши хвіст у Бровкових зубах, чкурнув щодуху. В ту ж хвилину гепнув і Ведмідь з дерева і, хоч був ледве живий з болю і зо страху, схопився на ноги та й подався в ліс.