Волшебного Поросёнка тоже. Так, друзья обрели свободу. А вот обретут ли они волю?
Над дорогой слышно хрюканье Волшебного Поросёнка, затем на нём верхом вместе с Коником-Химородником появляется вся наша компания.
КОНЯЧИЙ МИНИСТР. А я говорю, что Луна главнее Солнца.
КОНИК-ХИМОРОДНИК. А я – что наоборот.
КОНЯЧИЙ МИНИСТР. Подумай – ведь Солнце светит днём, когда и так всё видно. А Луна – ночью, когда совсем темно!
Поросёнок прыгает через овраги, через долины.
Все поют:
У нас Волшебный Поросёнок есть!
– Хрю-хрю! – (добавляет Поросёнок).
Он не ест, он и не пьёт!
Хрю-хрю!
Носиком он роет!
Хрю-хрю!
Ушками он сеет!
Хрю-хрю!
За ними и песней встаёт, прорастая, рожь.
КОНЯЧИЙ МИНИСТР. Хорошо хоть он не болтает, а только хрюкает. А то я бы такого уже не выдержал...
Чудо, чудо-зверь!
Где он проходит –
Рожь вырастает,
Да густая, как бор!
Хрю-хрю,
Дыр-дыр!
И вправду, колосится и золотится.
Картина 20
РАССКАЗЧИК. Эх, долгий путь домой... И многое может ещё на нём случиться. Вот как сейчас. Куда это они пришли? Верно, к Рыбе-мосту, которая осталась с носом. То есть была с носом, а осталась без носа, ой, что-то я совсем запутался, ну, так смотрите сами.
Плюх-плюх...
Плещется, искрится речная вода. Наши друзья прибывают к Рыбе-мосту.
Сирота поклонился.
СИРОТА. Здравствуй тебе, Рыба-мост.
РЫБА-МОСТ. Узнал ли, дознался ли, как мне освободиться?
СИРОТА. Рыба-мост, ты сначала голову наклоняй, хвост опускай, нас на тот берег перепускай. А тогда и скажу, – крикнул сирота.
Рыба-мост так и делает, и вся ватага на Поросёнке переезжает по ней на другой берег.
РЫБА-МОСТ. Говори, не мучь.
Сирота наклонился к самому её уху и тайком шепчет.
СИРОТА. Освободишься, когда первого же путника скинешь с себя в реку.
РЫБА-МОСТ. А долго ли мне такого ждать?
СИРОТА. Этого я не успел спросить.
Отправились дальше.
РЫБА-МОСТ. Эй, стойте. Да куда же вы? Может, ещё раз хотите проехаться?
СИРОТА. Бывай, рыбка.
Рыба-мост загрустила, так, что и не заметила, как у неё на спине проросла рожью.
Картина 21
РАССКАЗЧИК. Долго ли ехали наши дорогие друзья, или нет, однако они устали. А что тогда нужно делать? Верно, нужно немного отдохнуть. Особенно, когда в дороге ночь застаёт, то не грех и поспать немного...
Сияет Луна, как и положено ей делать это ночью.
Под верстовым столбом спит вся утомлённая компания.
Кроме, разве что, Конячего министра.
Он тихонько крадёт у Сироты саблю-змеюку, заносит её.
От этого вдруг первой просыпается Царевна-Паньковна.
ЦАРЕВНА-ПАНЬКОВНА. Казак, не спи!
Тот хочет схватить свои верные вилы-трезубец, однако министр предусмотрительно откинул их ногой.
КОНЯЧИЙ МИНИСТР. Будет он спать вечным сном, если не откажется от тебя.
СИРОТА. Какой же из меня казак выйдет, если я откажусь от друзей? А, особенно, от подруг?
Конячий министр рубит его, и он падает неживой.
ЦАРЕВНА-ПАНЬКОВНА. Коник-Химородник, беги!
Тот просыпается, убегает.
Так, что Конмин не может его догнать.
КОНЯЧИЙ МИНИСТР. Жаль, что убежал – болтливый слишком. Ну, ладно, поехали в нашу милую родную Страну-руину. И уже – никаких мне песен! Хотя, правду говоря, я бы от радости сам запел.
Картина 22
РАССКАЗЧИК. Эх, не уберёгся наш мальчонка... Ну, с кем не бывает. А куда подался наш хитрый Конячий министр? Верно, дети, во дворец царя он отправился.
В дворце Страны-руины Конячий министр докладывает Царю-Нюхару, который вприкуску с докладом грызёт колбаску.
ЦАРЬ-НЮХАР. Ням-ням!
КОНЯЧИЙ МИНИСТР. ...потом я в неравном кровопролитном бою лично победил страшного Змея-Жеретия, многоголовца, сделав из него безголовца, и лично освободил Царевну-Паньковну и Волшебного Поросёнка! После чего привёз их всех перед ваши ясные очи.
И отдал страшную змеиную саблю Царю-Нюхару.
ЦАРЬ-НЮХАР. Ну что ж, может, и похвалю.
ЦАРЕВНА-ПАНЬКОВНА. Неправда! Всё это сделал сирота, которого ты подло убил сонного.
Царь-нюхар отрезал саблей колбасы и внимательно разглядывал надкушенное место.
ЦАРЬ-НЮХАР. Правда в том, что мы возьмём Поросёнка...
ЦАРЕВНА-ПАНЬКОВНА. И выпустим его сеять рожь?
ЦАРЬ-НЮХАР. Нет, наделаем из него много колбас.
ЦАРЕВНА-ПАНЬКОВНА. Как? – (возмутилась Царевна-Паньковна). – Это же волшебный зверь!
ЦАРЬ-НЮХАР. Верно. Так и колбаска из него будет волшебная. Ведь из волшебного зверя – волшебная и колбасина! А я такой ещё сроду не пробовал... И даже ни разу не готовил. Наработает он ржи... А зачем она в Стране-руине?
(Поёт):
Очень, очень трудно нам
Повелителям-царям,
Чтобы люди непослушны
Конячий министр начал подпевать, за что получил кусок колбаски.
Слушались, как детки няни.
Ням-ням-ням, ням-ням-ням,
Слушались, как дети нянь!
Есть у меня каждый хочет,
Бегает, вытаращив глаза,
А когда все голодные –
С моим правлением согласные!
Царь-нюхар и Конячий министр, взявшись за ручки, запрыгали вокруг трона.
Вот руина и очень тихая,
Очень дикая, очень дикая,
Хоть она чересчур дикая,
То зато послушная и тихая!
Танцевали, пока Царь-нюхар не споткнулся о саблю-змеюку.
А ещё для дисциплины
Вспыхнут всюду войны,
Для разрухи и болезней,
Чтобы лучше слушались!
Царевна-Паньковна – в ужасе, хочет убежать от таких верховодов, но – связана, не способна это сделать.
В разрушенном царстве
Ненужное казачество,
Рыцари и богатыри,
А нужны – нищие.
Ням-ням-ням, ням-ням-ням,
Слушались, как дети нянь!
Оба попадали возле трона, переводя дух.
КОНЯЧИЙ МИНИСТР. А что сделаем с Царевной-Паньковной?
ЦАРЬ-НЮХАР. Эге. Отдадим замуж за...
КОНЯЧИЙ МИНИСТР. ...за меня?
ЦАРЬ-НЮХАР. А ты разве царского рода? Отдадим – за меня!
КОНЯЧИЙ МИНИСТР. Как?! Вы же обещали замуж за меня?!
ЦАРЬ-НЮХАР. Да, понимаешь, она очень сердита на тебя, что ты зарезал какого-то там сироту. К тому же она несовершеннолетняя.
КОНЯЧИЙ МИНИСТР. А вас это не останавливает?
ЦАРЬ-НЮХАР. В отличие от тебя – у меня, царя, она быстрее вырастет!
КОНЯЧИЙ МИНИСТР. Вот так, вот это мне за все зубные муки...
ЦАРЬ-НЮХАР. Вот видишь – а у меня зубы здоровенные ещё. Значит, она моя. А тебе за верную службу будет награда, мы тебя повысим: из Конячего министра ты становишься агро погромным, тьфу! Агропромным! (К Царевне-Паньковне). Согласна ли ты сыграть со мной свадьбу?
Царевна-Паньковна хочет обидеться, однако на миг задумалась.
ЦАРЕВНА-ПАНЬКОВНА. Свадьба... Будет тебе свадьба. Только скажи мне: а на какие деньги ты её гулять будешь? Вон какое у тебя царство бедное.
КОНЯЧИЙ МИНИСТР. Угадала, девочка!
Радостно согласился Конячий министр, за что получил подзатыльник.
ЦАРЕВНА-ПАНЬКОВНА. Однако я знаю, как пополнить казну, – неожиданно услышали они от девочки.
ЦАРЬ-НЮХАР. Как?! Говори, не мучь взрослого дядю.
ЦАРЕВНА-ПАНЬКОВНА. Надо теперь поехать к Змееву дворцу и за хорошую цену продать его.
Царь забыл даже жевать колбасу.
ЦАРЬ-НЮХАР. Действительно, пока его не перекупили риэлторы и брокеры да разные нахальные рейдеры... А богатый тот дворец?
КОНЯЧИЙ МИНИСТР. У-у-у!
ЦАРЬ-НЮХАР. Вот ты мне дорогу туда и покажешь! Вперёд!
Вмиг вдвоём с министром исчезают, так быстро, что и забыли корону взять.
Картина 23
РАССКАЗЧИК. А вспомните-ка, детки, кто Царю-нюхару и Конячо-кобылячьему министру должен встретиться по дороге? Кто посреди пути лежит и мост на себе держит? Верно, это Рыба-мост.
Видно горизонт, где искрится вода между крутых берегов, быстро струится река.
Тру-ту-ту!
Слышна фанфара, в которую дудит Конячий министр.
Рыба-мост видит, как к ней важно подходит с ним Царь-нюхар.
РЫБА-МОСТ. Стой! Кто идёт?
ЦАРЬ-НЮХАР. Это я, царь Страны-руины с моим Конмином, тьфу! с Агропогромом! Ты, могла бы перепустить нас на тот берег?
РЫБА-МОСТ. Могла бы, если ты узнаешь, долго ли мне на себе этот мост проклятый держать... Ой, ой, что я говорю? Дорогие мои прохожие, добро пожаловать! Я вас так давно ждала и перепущу вас на тот свет, тьфу! На тот берег!
Не успели те дойти и до середины Рыбы-моста, как под ними треснули, посыпались мостки – Рыба-мост перевернулась.
Тресь! Тарарах!
Доски быстро падали.
Тут рядом хватается Конячий министр, тянется, возникает между ними драка.
КОНЯЧИЙ МИНИСТР. Ой, жубы мои, жубы! Пропадают мои коренные и молочные!
Шлёп!
РЫБА-МОСТ. Вот тебе и еники-беники...
Мост перевернулся, Рыба-мост освободилась от него и снова становится Рыбой-носом.
В бульканье воды пропадают крики высокопоставленных.
Она шевельнула хвостом, пропела, падая в волны.
РЫБА-МОСТ.
О, как же хочется мне
и поплавать в быстрине!
Плюх!
Ныряет.
Над обрывом, зацепившись за гвоздик, остаётся висеть волшебная царская корона и сабля.
Картина 24
РАССКАЗЧИК. Так они и потонули. Но разве нам легче от того, когда где-то посреди дороги лежит наш неживой Сирота, и плачут-горюют над ним его верные друзья?
Степь. Под верстовым столбом лежит неживой сирота.
Возле него Коник-химородник тихо поёт:
Тихо-тихо вокруг,
очень-очень тихо,
Тихие-тихие враги,
ещё тише лихо.
Наконец эту зловещую тишину нарушает хрюканье Волшебного Поросёнка, верхом на нём приезжает Царевна-Паньковна, спрыгивает вниз.
ЦАРЕВНА-ПАНЬКОВНА. Эх, будущий казак, Змея-Жеретия многоголового победил, а одноголового лукавого министра не уберёгся... А ты куда смотрел?
Бросает она Конику-Химороднику.
КОНИК-ХИМОРОДНИК. Да туда же, куда и ты.
Опечалилась, загрустила, заплакала девочка.
ЦАРЕВНА-ПАНЬКОВНА. О, если бы я могла своими слезами оживить тебя! Ну хоть водой я рану твою смертельную промою.
Достаёт из-за пазухи Сироты раковину-бутылочку.
КОНИК-ХИМОРОДНИК. Слёзами не оживишь, а вот живительной волшебной водой можно.
ЦАРЕВНА-ПАНЬКОВНА. Где же её, такую волшебную, взять?
КОНИК-ХИМОРОДНИК. Где-где, как не в руках у тебя. Это же подарок Рыбы-моста.
ЦАРЕВНА-ПАНЬКОВНА. Чего ж ты сам не достал её!?
КОНИК-ХИМОРОДНИК. Вот, а ещё, казалось, умная девочка... У нас же, у лошадей, нет пальцев – одни копыта.