До дна.
Ви́хрь дунул, дохнул, сыпанул пшена —
И запрыгали воробьи!..
— Беги! — шепнуло в берега.
— Ложись… — качнуло смолки.
Спустила тучка на луга
Кружевные подолы.
1918
Ходят по цветам…
Ходят по цветам, по росе.
Глазами честными,
Христовоскресными
Поэмы ткут.
А солнца, солнца в их красе —
Не слыхать тут.
Царства.
Под пенье крови — без песен —
Умер чернобровый день.
О рыцари безумного рыцарства,
С проклятьем вас на перегной!
— Розовый!
— Молодой!
— Бой!
1917
В собор
I
С одной стороны — вербы,
С другой — старцы.
Гнутся, гнутся, гнутся вербы.
Наклоняются старцы.
Шум толпы глухой.
Блеск облачных крыл!
…Пеленает аналои
Синний бряцк кадил.
Здесь говорят с Богом.
Здесь Ему скажу —
(Кто-то плачет за порогом) —
С херувимами служу!
Жду я, ждут все люди —
И его всё нет.
Гнутся, гнутся, гнутся люди,
Дожидаются Его.
II
Поёт тропинка
На огород.
Арбуз под зонтиками
О солнце думает.
За частоколом —
Зелёный гимн.
Оставайтесь, люди,
Со своими божками!
Подсолнухи горят…
— сама как струна —
Дуэты бабочек…
— а на лапках мёд —
Ромашка? — здравствуй!
И она тихо: здравствуй.
И звучит земля,
Как орган.
1917
Пастели
I
Пробежал зайчик.
Смотрит —
Рассвет!
Сидит, играет.
Ромашкам глазки раскрывает,
А на востоке небо пахнет.
Петухи чёрный плащ ночи
Огненными нитями стачивают.
— солнце —
Пробежал зайчик.
II
Выпил доброго вина
Железный день.
Расцветайте, луга! —
: я иду — день —
Паситесь, отары! —
: к своей любимой — день —
Колыбельтесь, колоски! —
: днём.
Выпил доброго вина
Железный день.
III
Колыхалось флейтами
Там, где солнце зашло.
На цыпочках
Подошёл вечер.
Зажёг звёзды,
Расстелил на травах туманы
И, к устам прижавши палец,
Лёг.
Колыхалось флейтами
Там, где солнце зашло.
IV
Укройте меня, укройте:
Я — ночь, стара,
Нездорова.
Извечно в снах
Мой чёрный путь.
Положите здесь мяты,
Пусть тополь шелестит.
Укройте меня, укройте:
Я — ночь, стара,
Нездорова.
1917
А я в гай ходила.
А я в гай ходила
за цветиком таким,
а там деревья — люли,
и всё вот так кукушки
ку
ку
Я зайчика встретила —
дремал он на бугру,
его б уже поймала,
да кукушка вспугнула —
ку
ку
1917
Кто-то гладил нивы…
Кто-то гладил нивы, всё гладил нивы,
Ходил в гневи́ и сеял песни, живы:
О, дайте грому, о, пошлите ливни! —
Пусть не сохнут золотые гривы.
Кто-то нивы гладил — так нежно гладил.
Плыли тучки, как будто перлы…
Их вид розовый — уста ребячьи!
Набежали тени — и… ждут долины,
Пробежали тени — минуты плачут:
Плыли тучки чужие, далёкие…
ОслепшИе тоны — и воля дика!
Ой, кто-то плакал посреди поля.
Зловеща доля, жестокая доля.
Издали смеялась стройная тополь.
ОслепшИе тоны — и грустны васильки…
1915
На обрывистых скалах
На обрывистых скалах,
Где орлы да тучи,
Над могучим морем,
В сияющей лазури —
Эй,
Там
Расцветали грозы!
Расцветали грозы…
Из долин к небесам
Протянулись руки:
О, займите, грозы,
Ливневой лазури! —
Враз
Вниз
Пали капли крови!
Пали капли крови…
На ланах, на травах,
На сереброзелёных,
В житах златистых,
Стройноколосистых —
Эй,
Там,
Там шумели шумы!
Там гремели шумы…
Кто-то пламенел рассветно,
Коленопреклонно:
Дай нам, Земля, шума,
Шума — исступленья!
Ночь.
Плач.
Смерть шумит косою!
Смерть шумит косою…
Август 1917
За хлеб шёл ребёнок…
За хлеб шёл ребёнок — трояндно!
: бегите! стреляют, идут.
Раскинул ручонки — трояндно…
Ни бога, ни чёрта — к буре!
: гей, стойте! найдём и в церквах.
Взвилось вороньё — к буре…
Август 1917 г.
Отворяйте двери…
Отворяйте двери —
Невеста идёт!
Отворяйте двери —
Голубая высь!
Очі, сердце и хоралы
Стали,
Ждут…
Отворились двери —
Рябиновая ночь!
Отворились двери —
Все пути в крови!
Невырыданными слёзами
Тмами
Дождь…
1918
Скорбная мать
Памяти моей матери
I
Проходила по полю
Обни́жками, межами.
Боль сердце озарила
Блестящими ножами!
Поглянула — везде тихо.
Чей-то труп в житах чернеет…
Спросонок колосочки:
Ой радуйся, Мария!
Спросонок колосочки:
Побудь, побудь меж нами!
Спинилась Божья Матерь,
Заплакала слезами.
Не месяц, и не звёзды,
И будто и не днело,
Как страшно!… сердце людское
До края обеднело.
II
Проходила по полю —
Зелёное зеленеет…
Навстречу Ученики Сына:
Возрадуйся, Мария!
Возрадуйся, Мария:
Иисуса ищем мы.
Скажи, как нам попроще
Дойти до Эммауса?
Воздела Мария руки,
Бескровные, как лилии:
Не в Иудею путь вам,
Вертайтесь из Галилеи.
Ступайте на Украину,
Заходьте в каждую хату —
Авось покажут вам там
Хоть тень Его распятую.
III
Проходила по полю,
В могилах поле мреет —
Навстречу ветер веет —
Христос воскрес, Мария!
Христос воскрес? — не слышала,
Не ведаю, не знаю.
Не быть вовек я райю
В краю кровавом сём.
Христос воскрес, Мария!
Мы — травы зверобою.
Из крови тут гурьбою
Взошли на поле бою.
Молчат далёкие сёла.
В могилах поле мреет.
А свечка лебедЕет:
О взглянь хоть ты, Мария!
IV
Проходила по полю…
— И этой стране умереть? —
Где Он родился вторично,
Которую любил до смерти?
Поглянула — везде тихо.
Буяет дикое жито.
— За что Тебя распяли?
За что Тебя убито?
Не вынесла я суму,
Не вынесла я муки, —
Упала на обнижок,
Крестом распявши руки!..
Над Нею колосочки
«Ой радуйся!» — шептали.
А ангелы на небе —
Не слышали, не знали.
[1918]
По лазоревому степу
По лазоревому степу —
Вороний ветер!
Приобнял раз — и умчался —
Вороний ветер…
Вышла жать я жито.
Громовая туча!
Ой не все с войны вернулись —
Вороний ветер…
Глянет солнце, как дитя,
А в селе — голод!
Матери бродят, словно тени, —
Вороний ветер…
На чужбине где-то вдалИ
Без креста — ворон…
Прокляты будьте с вашею войною! —
Вороний ветер…
[1917–1918]
Колыбельная
Из Анатоля Ле Браза
Усни, дитятко, усни! Пусть брызнут сны цветами!
Прими под кров, о Боже, тех, чей путь прославлен морями!
Пой, старушка, лей сердечну боль в безкрайних, чутких песнях
О том морях, что серебрится при месяце: ой люли…
Как пойдёшь ты на корабль — уж там-то погуляешь!
Колыбель из волн устроит ветер и убаюкает.
Пой, старушка, лей сердечну боль в безкрайних, чутких песнях
О том морях, что серебрится при месяце: ой люли…
В твоей душе волнуется напев, безбрежный, словно море,
Сыновьи радость он несёт, а матерям — лишь горе.
Пой, старушка, лей сердечну боль в безкрайних, чутких песнях
О том морях, что серебрится при месяце: ой люли…
Во фьордах батюшку твоего злая волна схоронила!
В тот час родился, сынок, ты — и я тогда не взвыла.
Пой, старушка, лей сердечну боль в безкрайних, чутких песнях
О том морях, что серебрится при месяце: ой люли…
Громады туч буревий гонит над фьордами чудными.
Под колыбельную твою качаются тела черными.
Пой, старушка, лей сердечну боль в безкрайних, чутких песнях
О том морях, что серебрится при месяце: ой люли…
Усни, дитятко, усни! Пусть брызнут сны цветами!
Прими под кров, о Боже, тех, чей путь прославлен морями…
Пой, старушка, лей сердечну боль в безкрайних, чутких песнях
О том морях, что серебрится при месяце: ой люли…
Ибо вас рожаем мы — о глум! — а глубина поглотит!
Эй, кто бретонцем уродился — тот моряком и сгинет:
Пой, старушка, лей сердечну боль в безкрайних, чутких песнях
О том морях, что серебрится при месяце: ой люли…
Хор лесных колокольчиков
Отрывок из поэмы
Мы — колокольчики,
Лесные колокольчики,
Славим день.
Мы поём,
Звоном встречаем:
День!
День.
Любим солнце,
Небосвод и солнце,
Светлую тень,
Сны роскошные,
Все леса укромные:
Тень!
Тень.
Плывите, тучи,
Ой, прилиньте, тучи, —
Ясный день.
Окропите,
Нас благословите:
День!
День.
Пусть по полю,
Золотому полю,
Ляжет тень.
Пусть качнётся —
Жито улыбнётся;
Тень!
Тень.
1917
Зелёная неделя
Из золотых своих дворов
Святая Неделя вышла.
Тихо. Тужно.
Ничто не пролетит, не запоёт.
— Пошли, о Боже, пташку в мир!
Хоть безголосую — абы куковала.
И Бог послал кукушку.
— на веку
пей музыку
муку
случайный этого века
потопленник —
Тужно.
Зелёная Неделя.
[1920]
Война
I
Ложусь я спать.
Три ангела у изголовья стоят.
Один ангел — всё видит,
Второй ангел — всё слышит.
Третий ангел — всё знает.
И приснился мне
Сын.
Будто он сам против ворога встаёт.
А тот обступает, прямо в грудь рубает!
(Первый ангел лик свой закрывает).
И будто поле ровное, ровное да зелёное.
И ветер стелет песнь: «Прощайте, нене!»
(Второй ангел со крестом ко мне).
И ветер стелет: «Не тужите, смерти тот не знает,
Кто за Украину умирает!»
(Третий ангел сердце утешает).
И приснился мне
Сын.
II
Справа — солнце.
Слева — месяц.
А так — звезда.
— Благословляю, сынок, на ворога.
А он: мамуся моя!
Нет, говорит, врага
И не было.
Только есть у нас враг —
Наше сердце.
Благословите, мама, травы искать,
Искать зелье на людское безумье.
Воздела я руку ко кресту —
Ан нету рядом никого.
Тихо, лишь ворон: кря! кря!..
Справа — солнце.
Слева — месяц.
А так — звезда.
[1918]
Дума о трёх ветрах
На ранней весне-провесне,
Гей, на рассветный звук.
Ой за горами, за высокими,
Там за морями и за глубокими,
Ещё и за путями несходимыми —
Рано-пораненьку Ясное Солнышко всходило,
Ясное Солнышко всходило, братов своих, Ветров, к себе взывало,
К ним словечками промовляло:
«Братья мои!
Ветры мои!
Братики мои любы, милы,
Вольные, быстрокрылые!
А встаньте вы на ровны ноги:
На горы, долы, на людские пути, на перелоги —
Летите-пойте,
Про брата вашего старшего, Ясное Солнышко,
Людям поведайте.
А уж я-то не по-зимнему грею:
Заря с зарёю перемигнуться не успеет, —
Как я заполыменею».
То Ветры услыхали,
На ровны ноги вставали,
В разные стороны свои дужие крылья расправляли.
На ранней весне-провесне,
Гей, на рассветный звук.
Что первый Ветер молодой —
Лукавый Снеговий —
Так сам себе подумал, так помыслил:
«А не лучше ль было б,
Кабы ты, братик мой, Ясно Солнышко, по-зимнему всходило?
Ибо землю только пригрей —
Так сразу и хлопот не оберей».
Тут первый Ветер — Снеговий-Морозище —
Летит, гудит, свищет,
Снегом избы заметает,
Над людом насмехается:
«Это вас, — говорит, — Солнышко весеннее приветствует».
Тут люди то услышали,
Друг другу реченьем молвили:
«Ой не быть, видно, весне, как о Рождестве грому,
Когда к нам говорят по-чужому».
На ранней весне-провесне,
Гей, на рассветный звук.
Что второй Ветер молодой —
Беззаботный Буревий —
Так сам себе подумал, так помыслил:
«Хай себе Солнышко как угодно всходит —
Хоть по-зимнему,
Хоть по-весеннему,
Лишь бы мне можно было пить-гулять,
Свою душеньку утешать».
Тут второй Ветер налетает,
Людям избы переворачивает,
Горько так насмехается:
«Это вас, — каже, — люди, весна да воля привечает».
Тут люди то услышали,
Друг другу реченьем молвили:
«Коль такая весна, коли такая воля —
Проклята наша доля!»
На ранней весне-провесне,
Гей, на рассветный звук.
Что третий Ветер молодой —
Ласковый Легит-Теплокрыл —
Так сам себе подумал, так помыслил:
«А спасибо Господу, что Солнышко к весне повернуло,
А то б земля навек остыла, уснула».
Тут третий ветер летит, играет,
Ко всем с ласкою да по-родному обращается,
Ни деревушки, ни хатинки не минует,
В пробитое стекло ещё пальчиками постукивает-поюлит:
«А вставайте, — каже, — люди.