Мавка Вербинка

В лесу поднялась паника...

Первым вестником прибежал, сам не свой — аж мордочка побелела — бывалый во всех передрягах черноухий Заяц. Запыхавшись, он пробежал через весь лес и каждому, кого встречал на пути, садился передними лапками, вытирал усы, откашливался и шепотом говорил:

— Беда, братцы! Беда-а!.. Видел я своими глазами на опушке охотников, собак, загонщиков... Тысячи, ты-ы-сячи идут сюда... И у каждого по нескольку блестящих ружей... Рожки медные, а сумки огромные, как мешки... А собак! А собак! — тысячи!.. Бегите, братцы, кто куда!..

На этих словах он отдышивался и мчался дальше навстречу новым обитателям. Даже когда встретил Лисицу, только что вылезшую из норы, которая прищурившись на солнце потягивалась после сна, — даже перед ней остановился на миг и крикнул:

— Беда, братцы!.. Охотники на опушке!.. Тысячи...

Но тут же вспомнил, что и от самой Лисицы может быть беда, — и улепётывал ещё быстрее.

Все обитатели леса заволновались...

Кто бежал в поле, кто прятался в нору, кто искал укрытие в дуплах, а кто направился к камышам, густо заросшим вдоль болота.

А тут и впрямь раздался выстрел, залаяли охотничьи псы, заиграли рожки...

Мавка Вербинка, что днём пряталась в большом дупле старой ивы над болотом, проснулась и насторожилась. Сердце её болезненно сжалось. Много раз в своей жизни она слышала этот собачий лай, рожки, страшные выстрелы... Знала она, что для многих зверей и птиц они несут смерть. И что ещё больше будет таких несчастных, которые долго будут умирать от ран, зарывшись под кустами в листву. А кто-то выживет, но останется калекой на всю жизнь.

Из её чудесных, фиалкового цвета глаз полились слёзы. Она мигом выскочила из ивы и незримо помчалась — будто полетела над землёй — в соседний большой лес, чтобы звать своих подруг на помощь.

Она ещё не добежала до края своего леса, как уже донеслись новые выстрелы.

«Поздно! Будет поздно!» — с отчаянием подумала Вербинка. — «Возможно, там уже есть раненые, которым срочно нужна помощь. А пока я вернусь с подругами, у бедных существ уже отлетит душа!»

Тогда она запела звонким, словно серебряным голосом. Она звала Хух:

— Бегите скорей, сестрички, в соседние леса. Позовите Мавок: Ясининку, Дубовинку, Вильховку, Кленивку и Шипшиночку. Сегодня у нас будет много беды. Боюсь, одна не справлюсь...

И только она произнесла эти слова, как маленькие зелёные Хухи уже покатились из леса, словно перекати-поле, в разные стороны. А Вербинка помчалась опушкой назад, чтобы оказаться позади охотников, — ведь именно там, по её мнению, скорее всего можно было найти раненых и умирающих.

Она пронеслась мимо молодых и старых господ в охотничьих костюмах и зелёных фетровых шляпах. Пролетая напрямик, задела одного пса, который чуть не укусил её — почуял запах её длинных синих волос. Дальше она пронеслась над домиком лесника, где часто бывала. Там жил добрый лесник, который никогда не причинял зла зверям, уважал Лесовика, жалел и маленьких Хух, а её, Мавку, очень любил. Иногда он даже оставлял для неё на пеньке в мисочке молочную кашку...

Теперь домик лесника был пуст. Сама же Вербинка увидела его впереди охотников — с ружьём наготове и с двумя псами на поводке.

Она слышала, как вновь раздались выстрелы, как жалобно заскулил подстреленный Зайчонок. «Князь! Князь!» — кричал он, будто умолял пожалеть его. Слышались всё новые и новые выстрелы, и Вербинка начала внимательно искать под кустами.

Под старым, трухлявым дубом её встретил Лесовик. Он был печален и раздражён. Его светло-голубые глаза горели, как синие огоньки в печи, кулаки были сжаты так, что длинные когти врезались в ладони.

— Дочка, — тихо сказал он. — Зови себе помощь. Будет много беды.

— Я уже позвала, папа. Отправила Хух.

— Вот и хорошо. Не теряй времени... Ох, натворят сегодня эти безбожники много зла... Их много, много... А я тем временем пойду предупредить Водяника и Русалок. Может, кто-то побежит к воде умирать...

Он опёрся на свою сучковатую палку и тихо двинулся к болоту.

А Мавка Вербинка уже заметила раненого Зайчонка. Он зарылся в мох, и только по тому, как вздрагивало его тельце, можно было понять, что там кто-то живой. Вербинка осторожно приподняла мох. Напуганный Зайчонок напрягся из последних сил, чтобы убежать, но, взглянув мутными глазами, увидел Вербинку и тихо простонал:

— Убили, убили меня, сестрица Вербинка!..

— Куда же тебя ранило, Зайчонок-Ушанчик? — спросила она.

Зайцу перебило заднюю лапку и прострелило бок. Вербинка быстро нашла чистую, сухую трутовку, посыпала раны, на лапку наложила листья подорожника и перевязала плоской, словно бинт, травинкой. Потом остановила нескольких мохнатых шмелей-путников, чтобы те дали больному своего сладкого белого мёда, а из большого листа медвежьего уха набрала воды и напоила раненого. Ему стало легче.

______________

[1] Бинда — лента.

— Спасибо тебе большое, сестрица! Укрой теперь меня хорошенько мхом и листьями, а сверху положи потолще сухую ветку, чтобы какой-нибудь заблудший пёс меня отсюда не вытащил, — попросил Зайчонок-Ушанчик.

Вербинка сделала всё как надо, и слабый Зайчонок задремал. Тогда Мавка приказала ракшам и со́йкам не улетать далеко, пока не закончатся охоты. А если сюда забредёт какой-то пёс — приказала птичкам кружиться у него перед носом и отвлекать от места, где лежит бессильный, подстреленный Зайчонок...

Много было работы у Мавок в тот день в лесу. Было ранено немало зайцев, подстрелили охотники и хитрую Лисичку, псы загнали целую семью Куропаток: одних схватили сами, других охотники убили, а кого-то только ранили. И после того дня было ещё много хлопот у одной только Мавки Вербинки, ведь нужно было продолжать ухаживать за ранеными, пока они не выздоровеют.

Но в тот же день, когда в лесу шла охота, с ней случилось особое происшествие. Ей пришлось сделать то, чего обычно не делают невидимые силы: впервые в жизни она явилась человеку.

Когда Мавка перевязала и оказала первую помощь нескольким раненым, она наткнулась на молодую дикую Козочку. Та стояла на трёх ножках почти на открытой поляне — так, что её мог заметить каждый.

— Беги, глупышка! Прячься скорее в чащу!.. Слышишь же — в лесу охотники и собаки! — крикнула ей издали Вербинка.

— Слышу и знаю, но не могу! — заплакала бедная Козочка. — Я влетела в терновый куст, и он изодрал мне ножки. Я не могу идти дальше — больно, жжёт!.. — жаловалась она.

Мавка знала, что козы действительно не могут прыгать на трёх ногах. Она подбежала к козлёнку, быстро перевязала ей ножку и, поддерживая сбоку, повела в кусты. В этот момент на поляну вышел лесник. Он увидел, как хромает Козочка, и бросился к ней. Конечно, Мавку он не видел.

Вербинка знала, что он добрый. Но теперь, когда вокруг шла стрельба, когда люди уже убили столько зверей, она ужасно испугалась. Ведь она знала и то, что на охоте даже добрые люди становятся жестокими, а пролитая кровь разжигает в них злой азарт, подталкивая к убийству беззащитных существ. И она не выдержала: встала перед Козочкой, и сама явилась перед лесником.

Лесник остолбенел, увидев перед собой необыкновенно красивую девушку, появившуюся словно из ниоткуда. Он смотрел, поражённый, в её тёмные глаза — как фиалки или фиолетовая тень; смотрел на длинные тёмно-синие волосы, блестящие, как воронье крыло, любовался её длинным светло-зелёным одеянием. А тем временем она протянула к нему нежные, белые, как лилии, руки, и он услышал голос — будто зазвенели вокруг синие колокольчики:

— Дяденька! Прошу вас, пожалейте её! Ей ведь всего четыре месяца, она такая юная, красивая и хрупкая! Она никому не делает зла!..

Лесник всё ещё стоял неподвижно.

— Ты — Мавка? — наконец спросил он, очнувшись.

— Да, я — Мавка из этого леса. Зовут меня Вербинка. А вы — добрый, я знаю. Это вы оставляете для меня молочную кашку на пеньке. А я берегу и оберегаю всех зверушек в вашем лесу. Пожалейте эту Козочку — очень вас прошу, дяденька!..

— Хорошо! — сказал тронутый лесник, у которого оттаяло сердце. У людей всегда сердце смягчается, когда красивая девушка просит о чём-то с лаской. — Хорошо! Я возьму её к себе и спрячу в хлеву. Там она переждёт, пока заживут ножки, а потом выпущу её в лес. Не бойся — у меня её никто не тронет.

Он ласково погладил испуганную Козочку, взял её на руки и понёс домой.

Когда лесник оглянулся, Мавки уже не было видно. Только он услышал, как прозвенел её нежный голосок:

— Спасибо вам, дяденька. Как я рада, что вы такой добрый!..

Лесник отнёс козлёнка домой и спрятал в хлеву. Но когда охота закончилась, и во двор к нему пришли охотники, один богатый господин заметил Козочку. Она ему очень понравилась, и он захотел увезти её в город. Стал уговаривать лесника продать это животное. Предлагал большие деньги, даже угрожал неприятностями. Но лесник ни за что не захотел её отдать.

— Это Козочка Мавки Вербинки, дочери нашего Лесовика. Сама Вербинка просила меня защитить её. А я дал ей слово, что вылечу Козочку и выпущу обратно в лес.

— Да мало ли что! Это же Мавка, не человек. Для неё ваше слово ничего не значит — всё равно, что сказать на ветер.

— Пусть для неё и не значит, — ответил лесник твёрдо. — Зато моё слово важно для меня. Если дал обещание — должен его сдержать.

С тех пор все лесные обитатели полюбили своего доброго лесника ещё больше. Зайцы не грызли деревья в его саду, Лиса не крала его кур, а птицы аккуратно очищали деревья от гусениц и уничтожали вредных насекомых...

После той истории прошло много времени. И вот однажды в тот лес забежала стая здоровенных серых Волков, которых разогнали охотники аж из московских лесов. Осели они тут и начали хозяйничать, как у себя дома. То Зайцев ловят, то Козочку разорвут. Одним словом — не стало больше спокойной жизни у тихих, мирных зверят из-за этих пришлых разбойников — московских. Лесовик ругался на них, а Мавка и прочие невидимые лесные силы уговаривали их уйти туда, откуда пришли.