Во дни фельдфебеля-царя
Капрал Гаврилович Безрукий
Да унтер пьяный Долгорукий
Украину правили. Добра
Они натворили немало,
Немало люду обобрали
Эти сатрапы в мундире,
Особенно остриженный Гаврилич
Со своим ефрейтором малым,
Да бойким, на беду лихим,
Так муштровали народ,
Что сам фельдфебель удивлялся
И строевой, и всей остальной
И «благосклонны пребывали
Всегда к ефрейторам своим».
А мы смотрели и молчали,
Да молча чесали затылки.
Немые, подлые рабы,
Подножки царские, лакеи
Пьяного капрала! Не вам,
Не вам, в разукрашенной ливрее
Доносчики и фарисеи,
Стоять за правду пресвятую
И за свободу. Распинать,
А не любить вы брата научились!
О род суетный, проклятый,
Когда ж ты вымрешь? Когда
Мы дождёмся Вашингтона
С новым и праведным законом?
А дождёмся-таки когда-нибудь!
Не сотни вас, а миллионы
Полян, дулебов и древлян
Гаврилич гнул во время оно;
А вас, святых моих киян,
И ваших щеголеватых киянок
Отдал своим пьяным прафосам
В служанки сатрап-капрал.
Вам хоть бы что. А среди вас
Нашёлся-таки какой-то призрак,
Какой-то глупец-оригинал,
Что дал по морде капралу,
Да ещё и в церкви, и пропал,
Как с собаки капля.
<Тогда, дураки, вам бы
С вилами встать за него,
А вы испугались...>*
Вот так-то!
Нашёлся-таки один казак
Из миллиона свинопасов,
Что всё царство обличил:
Сатрапу в морду заехал.
А вы, юродивые, тем временем,
Пока хворает капрал,
Вы объявили юродивым
Святого рыцаря! А битый
Фельдфебель ваш, Сарданапал,
Послал святого на каторгу;
А к побитому старому
Сатрапу «навсегда остался
Пре-благосклонным».
Больше ничего
Не вышло, и драму
Глухими, тёмными задами
На помойку вынесли, а я…
О, звезда ясная моя!
Ты ведёшь меня из тюрьмы, из неволи
Прямиком на мусорник Николы,
И светишь, и горишь над ним
Огнём невидимым, святым,
Животворящим, а из грязи
Встают передо мной, как столпы,
Его безбожные дела…
Безбожный царь! творец зла!
Гонитель правды жестокий!
Чего ты натворил на земле!
А ты, всевидящее око!
Ты что, смотрело с высоты,
Как сотнями в кандалах гнали
В Сибирь невольников святых,
Как их пытали, распинали,
И вешали. А ты не знало?
Ты на всё это смотрело
И не ослепло. Око, око!
Не очень-то ты смотришь глубоко!
Ты спишь в киоте, а цари…
Да ну их, тех царей поганых!
Пусть им скрипят кандалы,
А я полечу в Сибирь,
За Байкал; загляну в горы,
В пещеры тёмные и в норы
Бездонные, и вас,
Борцы святой свободы,
Из тьмы, из смрада и из неволи
Царям и людям на показ
На свет вас выведу потом
Рядами длинными в кандалах…
_______________
* Эти строки автор зачеркнул в рукописи.