I
И, поклонившись праху,
мы сходили с горы.
— И снова тиран. И снова неволя.
Хриплый далекий пароход
сигару закурил…
Сон-волна.
Как вдруг за Днепром кто-то высек огонь.
Уперся в дождевые столбы,
встряхнул:
пей, земля, пей!
напейся от восстаний!
…Зазвенел струнный гнев.
Зашумели деревья и пристань.
И лодки испугались, словно кони…
Красно-си’-зеле’ дугою сказало всем:
здравствуй —
и начало брать воду.
А во мне —
(зазвенел струнный гнев) —
Ой, будет ещё потопа,
и смеха,
и вина.
II
Мы остановились на "Чайке".
Васильченко с "Кармелюком",
я — с "Сковородой".
Вспоминаю: в реке
задумалась луна…
А на веранде над водой
песни и карты вокруг стола:
приехали, мол, к Тарасу
от Скоропадского Павла,
от свинопаса!
Жаловались: нет добра,
а мы же добра всем желаем.
Россию нам "собрать" пора!
Павлу послужим "между прочим",
а там…
Кровилcя месяц по краям.
Заснул товарищ мой, мужик.
…а там не выпустим из рук!
И вдруг заплакала вода…
И не у кого было спросить:
кого же нам на Украину ждать?
— Кармелюк.
— Сковорода.
III
А за Трипольем на горе
уже гремел Зелёный:
Зашевелились в Тараще…
— дожди, дожди —
Пошли мы в Канев.
Вишнёвые улочки, базар.
Театр словно хлев.
А вниз, к речке, от собора —
всё яр да яр…
Кого же бьют? — И это свобода?
— Молчи! карательный отряд
не может взять взятку? —
Когда же сдохнет лютый гад
и не будет душить народа!
Возвращаемся… — Пора!
Пора! — встречают нас на "Чайке".
Куда пора? бежать? от кого?
Пойдём и мы в повстанцы — смеёмся…
И кто-то промолвил:
подождите,
здесь где-то живёт Винниченко.
…Ой Княжья Гора!
высокая.