За тридевять земель, в тридесятом царстве, жил когда-то король с королевой, которые всем были бы довольны, если бы их не печалила одна вещь: у них не было детей.
– Ничего, – успокаивал король королеву, – может Господь услышит нас.
И вот не прошло и года после этого разговора, как у них родилась дочь.
Сначала король с королевой только любовались своей красавицей, но мало-помалу им пришлось заметить, что царевна чрезвычайно упряма и капризна, всегда заботится о себе и никогда не думает о других.
Как-то король с возмущением сказал королеве:
– Она съела сегодня все мои пирожки!
– Она выпила до последней капли мой сироп! – ответила ему королева.
Когда на другой день подали пирожки, и король с королевой отстранили от золотого блюда ручки царевны, та забила кулачками по столу, затопала ножками и подняла такой крик, что оглушила короля на правое, а королеву на левое ухо.
— Я! Я! Я! – разносилось по всему дворцу, по саду вокруг дворца и даже по лесам и полям.
Очень опечалились король с королевой и долго советовались, что сделать и чем помочь беде.
Но "Я" царевны становилось всё громче и громче. Королевские слуги старались утешить добрых короля и королеву.
– Пословица говорит, – молвили они, – что розы без шипов не бывает!
Царевна Я была красива, и она это хорошо знала, потому что часто смотрела в зеркало. Женихов у неё было столько, что хоть огород сажай, но она ни за кого не выходила замуж.
Однажды осенним вечером король получил через гонца весть, что к нему спешит в гости новый жених для царевны Я.
Король не имел привычки впадать в отчаяние. Пошёл он к своей королеве и сказал ей:
– К нам едет Иван-царевич. Я ничего не жду от этого визита, но всё же его следует принять согласно нашему сану.
К великому удивлению, царевна Я очень благосклонно встретила весть о приезде Ивана-царевича.
– Очень рада! – сказала она. – Я очень рада!
Иван-царевич приехал, и свидание прошло очень удачно. Царевна Я вежливо с ним раскланялась и спросила о здоровье. Потом они ели шестиголовых гусей и разные лакомства, а, поев, сели на атласные подушки и начали разговаривать.
– Какая чудесная звезда сияет на небе! – вдруг сказала царевна Я, устремив свои глаза на голубое небо, где ярко сияло солнце.
– Вы хотите сказать: солнце? – переспросил Иван-царевич.
– Нет, я хочу сказать звезда! – высокомерно ответила царевна Я.
– Но ведь это солнце! – удивился царевич.
– Не спорьте! – с отчаянием почти крикнул король.
Но было уже поздно. Гроза разразилась, и на весь дворец разнеслось на разные лады: "Я! Я! Я!"
Когда буря утихла, то из одного угла послышались вздохи королевы, из другого – смущённые возгласы короля, а из третьего – плач Ивана-царевича. Из четвёртого угла, куда забилась царевна Я, ничего не было слышно.
Добрый король хотел сказать хоть слово, чтобы утешить гостя, но Иван-царевич опередил его. Он мужественно отёр свои горькие слёзы и простился с королём и королевой.
– Может, стоит послать кого-то и вернуть его? – спросил король у королевы.
Но тут твёрдо, холодно, словно серебряный колокольчик, прозвучал голос царевны Я:
– Чтобы и духа его тут не было! Чтобы и слуху о нём тут не было!
Царевна Я вышла в сад и стала напевать какую-то весёлую песенку. Но ей было вовсе не весело. Она ощущала какое-то непонятное беспокойство, странную тревогу и недовольство собой.
Вспыхнув гневом, она решила положить конец такому нестерпимому для неё состоянию духа. Словно обезумевший поток, она бросилась вперёд, крушила цветы, ломала молодые деревья и пугала птиц.
Доведённая до отчаяния, она побежала, как безумная, куда глаза глядят. Бежала, бежала… пока не добежала до огромного, дремучего леса.
Сердце её было так неспокойно, что она даже не заметила: лес перед ней или поле, и бросилась в самую чащу.
Стремительный бег, дикие прыжки, оглушительный смех и отчаянное пение ни к чему не привели — разве что только к тому, что прекрасная царевна совсем заблудилась в лесу и не могла из него выбраться.
Она упала на землю, устланную обломками сухого дерева, и громко зарыдала.
Случилось так, что неподалёку проходил весёлый юноша, который искал в лесу крушиновую ветку для трости. Услышав громкое, отчаянное рыдание, он направился в чащу, где лежала царевна Я.
– Что с тобой, красная девица? – спросил он. – Кто тебя обидел?
Царевна хотела ему что-то ответить, но, к своему ужасу, она ничего не могла вымолвить: из её уст вылетало только одно отчаянное: "Я! Я! Я!"
Напрасно пытался добрый юноша её понять, пока, наконец, не выбился из сил и не покинул рыдающую царевну.
Она снова осталась одна. Её тревога, тоска и страх удвоились, и она зарыдала ещё громче и отчаяннее.
На закате дня какой-то знахарь собирал неподалёку лекарственные корешки и целебные травы. Он услышал девичье рыдание.
– Кто тебя обидел, девица? – спросил он, приблизившись к царевне.
— Я! Я! Я! – застонала царевна в отчаянии. Она не могла вымолвить иного слова, кроме своего рокового "Я!".
Знахарь постоял несколько минут, строго посмотрел на неё и ушёл. Царевна осталась одна.
В лесу становилось всё темнее и темнее. Всё затихло, умолкло. "Что за страшная тьма! – хотела крикнуть царевна, но вместо тех слов у неё вырвалось одно "Я!".
Это "Я" всё разносилось, раскатывалось, гремело, рокотало, визжало. Наконец, обезумев от ужаса, царевна потеряла сознание.
Когда она пришла в себя, ей показалось, будто чудесная ночь ласкает её своей мягкостью. С невыразимым наслаждением она вдыхала аромат лесной фиалки. Пахнули где-то цветы шиповника. Эти лёгкие ароматы напоминали ей дружеские голоса, что подбадривали её.
Из глаз её полились тихие, обильные слёзы. Эти слёзы не были похожи на прежние. Они действовали на неё, как тёплый майский дождь на увядший луговой цветок. И в груди её тоже распускался цветок: все его лепестки начинали трепетать жизнью. Она впала в забытьё, похожее на глубокий сон.
Разбудил царевну солнечный луч. Она поднялась и с улыбкой огляделась вокруг. Эта улыбка преобразила лицо царевны! И такая же перемена произошла с лесом. Он, казалось, улыбался всей своей зелёной массой. Птички зачирикали, и задрожали все тихие и звонкие ноты радостного весеннего утра.
В глубокой задумчивости шла царевна по лесу. Она вспоминала всё своё прошлое. Перед ней мелькали целые ряды людей, которых она обижала. "Бедняжки! – думала она. – Я постараюсь всех их вознаградить за обиды, что я им нанесла, как-то утешить их…" – И от этой мысли ей было очень хорошо на душе.
Скоро увидела она знакомые окна, позолоченные утренними лучами, цветущие яблони в саду, большой наполовину засохший дуб, старый куст жасмина. Она остановилась. Кто бы мог подумать, что все эти неодушевлённые предметы когда-то заставят так сильно биться её сердце!
Тихо и смиренно вошла она в свой дворец. Добрый король и королева сначала заплакали, а потом захлопали в ладоши и расцеловали свою царевну.
И велел король устроить пир, во время которого, видя, что царевна сидит тихая и молчаливая, расправил усы и сказал, указывая на яркое солнце:
– Посмотри, как красиво сияет звёздочка!
– Я так же, как и вы, вижу, что это солнце, – сказала царевна.
И добрый король заплакал от радости.