Ходил себе Волчок-братик по лесу, ходил, и приключилась с ним беда. Увидели его ловцы-молодцы и начали за ним гнаться. Бежал Волчок лесом, лесом, а потом пришлось выбежать на большую дорогу. А по дороге в ту минуту шёл с поля человек с мешком и цепом. Волк к нему:
— Дяденька, голубчик! Смилуйся надо мной, спрячь меня в мешок! За мной ловцы-молодцы гонятся, хотят мне век укоротить.
Смиловался человек, спрятал Волка в мешок, закинул себе на плечи и несёт. Тут подбегают ловцы-молодцы.
— А не видел ли ты, человек, Волчка-братика?
— Нет, не видел.
Вот они и побежали дальше. А когда их уже не стало видно, Волк из мешка отзывается:
— Ну что, ушли уже мои гонители?
— Ушли.
— Ну, теперь выпусти меня на волю! Человек развязал мешок и выпустил Волчка-братика на свободу. А тот и говорит:
— Ну, человек, теперь я тебя съем.
— Эх, Волчок, Волчок! Я тебя из такой беды спас, а ты меня съесть хочешь!
— А что, человек! Так в мире ведётся: старое добро забывается.
Видит человек, что дело плохо, и говорит:
— Ну, коли так, пойдём дальше! Обратимся к зверям, пусть рассудят. Если скажут по-твоему, так пусть по-твоему и будет: съешь меня.
Пошли дальше. Встречают старую Кобылу. Человек к ней и говорит:
— Пожалуйста, Кобыла-матушка, рассуди нас. Вот я спас Волчка-братика от большой беды, а он хочет меня съесть.— И рассказал всё, как было.
Кобыла подумала, подумала и молвила:
— Волкова правда, человек! Я жила у хозяина двенадцать лет, работала на него изо всех сил, привела ему десятерых жеребят, а теперь, когда я постарела и стала негодна к работе, он взял да и выгнал меня в чистое поле, чтобы меня волки съели. Вот уже я тут неделю днём и ночью жду не дождусь, когда придут волки да раздерут меня. Так-то, дяденька, старое добро забывается.
— А видишь, моя правда! — крикнул Волк. Опечалился человек и стал просить Волка, чтобы поискать им ещё одного судью. Волчок согласился. Идут, идут, нашли старого Пса. Человек и к нему обращается со своим делом. Рассказал ему всё, как было. Пёс подумал, подумал и говорит:
— Нет, человек, Волкова правда. Вот послушай, как со мной было. Служил я хозяину двадцать лет, стерёг его дом и скот, а когда постарел и голоса у меня не стало, он выгнал меня со двора, и вот я теперь скитаюсь без защиты. Забывается старое добро, это сущая правда!
— Видишь, на моё выходит! — крикнул Волк. Опечалился человек ещё сильнее и снова стал проситься у Волка:
— Дай мне ещё одного судью спросить, а тогда уж делай со мной что хочешь, коли старого добра не помнишь.
— Ладно.
Пошли они, и навстречу им Лисичка-сестричка.
— Эй, Лисичка-сестричка! — кричит ей издалека человек и кланяется.— Сделай милость, подойди ближе, рассуди нас с Волчком.
Подошла Лисичка, рассказал ей человек, что и как было. А Лисичка не верит:
— Да не может того быть, человек, чтобы такой большой Волк да влез в этот мешок!
— Но это правда! — крикнул Волк.
— Нет, ни за что не поверю! — упёрлась Лисичка. Как уж человек ни клялся, как Волчок ни присягал, всё нет да нет!
— Не могу в это поверить, разве только наглядно покажете мне, как это было.
— Что ж, это можно,— сказал человек и поставил мешок так же, как тогда, когда сажал Волка.
— Вот, смотри, как это было! — сказал Волк и сунул голову в мешок.
— Как так, ты что, только голову сунул? — спросила Лиса.
Волк залез в мешок весь.
— Ну, человек,— промолвила Лиса,— теперь покажи мне, как ты его завязывал?
Человек завязал.
— Ну, а теперь, человек, покажи мне, как ты на току снопы молотишь?
Человеку не надо было этого дважды говорить. Как замахнёт цепом, как начнёт колотить по мешку. А Лиса ещё и приговаривает:
— А ну, человек, а как ты снопы переворачивал? Человек перевернул мешок на другой бок да как огреет Волка по голове — и забил его насмерть.
— Ну, человек,— говорит Лиса,— я тебя спасла от смерти. Что же ты мне за это подаришь?
— Подарю тебе, Лисичка-сестричка, мешок кур.
— Ладно.
Пошла Лисичка-сестричка с человеком в село, стала за воротами, а человек пошёл в хату кур искать. Взял мешок, начал ловить кур, как вдруг его жена приходит.
— А что это ты, человек, делаешь?
Рассказал ей человек всё, что с ним было, и из какой беды спасла его Лисичка, и какую он ей обещал плату.
— Хорошо, что ты жив да здоров,— говорит жена.— А вот чтобы Лисе давать кур, на это я никогда не соглашусь. Лучше ты посади в мешок двух наших собачек — Лиска и Рябка — и отдай Лисе.
Подумал, подумал человек и послушался жены. Посадил собак в мешок, вынес за ворота и говорит:
— На вот тебе, Лисичка-сестричка, этот мешок кур! Возьми его на плечи и неси в лес, а не развязывай возле села, чтоб не разлетелись!
Взяла Лисичка мешок, несёт, тянет, тянет, потом села отдохнуть за селом на пригорке и думает себе:
"Дай-ка загляну, сколько там тех кур в мешке?"
Развязала мешок, да не успела толком заглянуть, как из мешка выскочили Лиско и Рябко и за Лисой. Лиса бежала что есть силы, едва успела вскочить в лес и в свою нору. Отдышавшись немного от испуга, начала сама с собой разговаривать:
— Вы, мои глазоньки, что делали, когда за мной эти поганые собаки гнались?
— Мы внимательно смотрели, чтобы ты знала, куда от них лучше бежать.
— А вы, мои ноженьки, что делали?
— Мы бежали изо всех сил, чтобы тебя собаки не догнали.
— А вы, мои ушки, что делали?
— Мы внимательно прислушивались, не приближаются ли твои враги.
— А ты, хвостище, что делал?
Хвостище рассердился, что Лиса так неласково к нему обратилась, и назло ей говорит:
— А я мотался туда-сюда, цеплялся то за пеньки, то за веточки, чтобы тебя задержать, чтобы собаки тебя поймали.
— А, так ты такой хороший! — крикнула Лиса.— Вон из моей хаты!
И с этими словами высунула хвост из норы, ещё и кричит:
— Эй, Лиско и Рябко, цу-цу! Вот вам Лисичкин хвост! Рвите его!
А Лиско и Рябко будто только этого и ждали. Схватили Лисичкин хвост, как дёрнули — и вытащили целую Лисицу из норы и тут же её разорвали.