Нанесли когда-то шведы
Славы великой:
С Мазепой в Бендеры бежали
Из Полтавы дикой.
А за ними и Гордиенко...
Совет дала мать,
Как пшеничку пожинать,
Полтаву взять.
Ой, пожали бы, если б стали
Вместе, одностайно,
Да с Фастовским полковником
Гетмана связали.
Не торчали бы копья в кровле
У Петра — у кума.
Не бежали бы с Хортицы
Славные неродимые,
Не сдержал бы их Прилуцкий
Полковник позорный...
Не рыдала бы Богородица
В Крыму за Украину.
Как странствовали день и ночь,
Как покидали запорожцы
Великий Луг и матерь Сечь —
Взяли с собой лишь Богородицу,
А более ничего не взяли,
И в Крым к хану понесли
На новое горе — Запорожье.
Заступила чёрная туча
Белую, светлую.
Завладел запорожцем
Злой татарин, беда.
Хоть и позволил хан на песках
Новый кош поставить,
Но запретил запорожцам
Церковь воздвигать.
В шатре поставили
Образ Пресвятой,
И тайком молились ей...
Господи, с тобой!
Мой край прекрасный, роскошный, богатый!
Кто тебя не терзал? Да если б рассказать
Про одного какого-нибудь магната
Истинную правду — испугать
Можно было бы и самое пекло.
А старого Данте
Наш шляхтич бы точно удивил.
И всё это горе — всё, мол, от Бога!
Неужто ж ему в радость людей терзать?
Особливо ж бедную мою Украину.
Что она сделала? За что погибает?
За что её дети в кандалах молчат?
Рассказали б кобзари нам
Про войны и ссоры,
Про тяжёлые лихие годы,
Про кары суровые,
Что ляхи нам причиняли —
Про всё рассказали.
Что же было после Шведчины —
Даже они пугались,
Немели от ужаса,
Слепые бедняги.
Так её воеводы,
Петровы собаки,
Рвали, грызли… И издалека
Запорожцы слышали,
Как в Глухове били в колокола,
Как пушки гремели;
Как гнали на болота
Город возводить;
Как плакала за детками
Старенькая мать;
Как на Орели детушки
Рыли укрепленья
И как в той Финляндии
Пропадали в снегу.
Слышали, слышали запорожцы
Из далёкого Крыма,
Что умирает Гетманщина,
Невинно гибнет.
Слышали, слышали небожата,
Слышали — молчали.
Ибо и им на чужбине
Мурзы страданья чинили.
Мучились сиротины,
Плакали, и с ними
Заплакала Богородица
Слёзами святыми.
Заплакала милосердная,
Как по сыну родному.
И Бог взглянул на те слёзы,
На чистейшие слёзы!
Побил Петра, побил палача
На неведомом пути.
Вернулись запорожцы,
Принесли с собою
В Гетманщину чудотворный
Образ Пресвятой.
Поставили в Иржавице
В храме каменном.
Там и поныне она плачет
О казаках в храме том.
[Орская крепость 1847] — [Москва] 14 марта [1858]