Хуха-Моховинка

Она была последней.

Родилась не ранней весной, как её сёстры и братья. На дворе уже стояло тёплое, светлое, радостное лето. Поэтому она и была самой младшей в семье, «мизинчиком». Её жалели и любили, но не только за то, что была она совсем крошечная, как котёнок. Она была добрая, ласковая, тихая, простая, послушная и трудолюбивая. Играя с другими маленькими Хухами, охотно принимала участие в любых забавах, к которым её звали. Никто никогда не видел, чтобы она сердилась, раздражалась или капризничала.

Короче говоря, это была очень милая Хушка — возможно, лучшая из всех Хух в этом лесу.

Звали её Моховинка.

Мы, люди, называем всех Хух просто Хухами, как и они называют нас просто «Люди». Но на самом деле Хухи бывают разные. Те, кто живёт в лесу, — лесные; в оврагах и скалах — пещерницы; у рек и озёр — камышницы; в высокой траве и бурьянах — бурьяночки. Бывают ещё степные, байрачные, луговые. Только болотных Хух нет, ведь все Хухи, как кошки, не любят сырости.

Моховинка с рождения была лесной Хухой, и не просто лесной — а боровой, ведь родилась она в густом-густом старом бору, где с древнейших времён жил весь её славный род. Ведь известно, что Хухи из поколения в поколение живут на одних и тех же местах. Переселяются только тогда, когда что-то разрушает их любимую родину.

А это случается очень, очень редко, и тогда они горько плачут. Правда, люди в основном этого плача не понимают, думают, что это воет ветер, скрипят деревья в лесу или пищат мыши в поле. Ведь люди редко замечают и понимают чужие слёзы...

Однако тому великому бору, в котором жила Моховинка, ничего не угрожало. Лесник следил, чтобы никто не бросал спичек, ребята боялись заходить глубоко в лес, деревья вырубались лишь небольшими участками — и лес быстро отрастал снова...

В том бору, среди корней большой сосны, Моховинка устроила себе домик на зиму. Заблудиться она не могла, потому что сосну легко было узнать: у основания она делилась на три толстых ствола. Моховинка заткнула все щёлочки сосновыми веточками, а щели снаружи и внутри — мягким зелёным мхом.

Сама она была такая же пушистая, как мох. У неё была длинная шерстка, словно шёлк, покрывавшая всё её тельце. Лишь мордочка была гладкая и напоминала садовый цветок — жёлто-фиолетовую «анютины глазки». А ещё были у неё голые снизу розовые лапки.

Как и у всех Хух, шерстка у Моховинки менялась в зависимости от окружения: она сама собой принимала цвет того, возле чего находилась Хуха. Чаще всего Моховинка была зелёной, ведь редко отходила от своего зелёного домика. Но когда бегала по старым сосновым иголкам, что лежали на земле, становилась рыжевато-красной, как они. У ручья — голубой, как вода, на песке — жёлтой, как песок, среди кустов шиповника — розовой, на вереске — фиолетовой, а на снегу — белой.

Вот почему люди так редко замечают Хух. Хотя нужно сказать: люди вообще невнимательны — мало что замечают вокруг себя. К тому же далеко не каждый способен увидеть Хуху...

Однажды Моховинка проснулась на рассвете — когда ещё и не светало. Проснулась от холода. Она выглянула в окошко и увидела, что по лесу, на иголках и деревьях лежит какая-то серебристая пелена. Сначала она подумала, что это туман, но, приглядевшись, заметила, что это не похоже ни на туман, ни на утренний пар, что иногда катится по бору. Это был первый снег — начиналась зима.

Чтобы не замёрзнуть, Моховинка достала из своих зимних запасов сухой мох и плотно заткнула вход в домик. Потом снова свернулась клубочком и заснула. Но ненадолго. Её разбудил какой-то страшный звук. Будто кто-то сильно ударил рядом — аж в ушах зазвенело. От толчка она подскочила на постели, лапки вжались в мох, а крошечная подушечка из мягкого одуванчика скатилась на пол. Тут же раздался ещё один удар — ещё громче. Моховинка стремглав распахнула окошко и увидела человека.

Это был старик в огромных валенках, почти полностью заслонивших ей обзор. Он наклонился, что-то блеснуло в воздухе — и этот блеск ударил по сосне. От звонкого удара пошла эхом отдача, а её сосна жалобно застонала.

Перепуганная Моховинка бросилась к двери и юркнула наружу между ног старика. Вокруг уже стояло множество других Хух, и они грустно смотрели, как старик рубит сосну. Им было больно слышать, как стонет прекрасная, троичная сосна. Но что могли сделать такие крошечные существа? Как помочь?

Только один старый, мудрый и опытный Хо-Суковик придумал выход.

— По тому, как этот дед торопится и оглядывается, — сказал Суковик, — вижу я, что дело тут нечисто! Бегите, дети, к леснику, пищите, скребитесь в окно, пока он не проснётся. Кто-нибудь по дороге загляните к Лесовику, скажите ему тоже — он что-нибудь придумает...

Хухи стремглав помчались к домику лесника. Там они пищали, фыркали, стучали в окна — пока лесник не проснулся.

— Что за странный шум? — пробормотал он. — Деревья стоят неподвижно, а что-то шумит и пищит. Не Хухи ли это, случайно?

Тут Хухи заскреблись по стёклам ещё сильнее.

Лесник набросил тулуп на плечи и вышел за порог. Его натренированное ухо тут же уловило звук топора. Он схватил ружьё и побежал в лес. А впереди него бежала его охотничья собака, а ещё раньше — счастливые Хухи. Но дед, почуяв опасность издалека, успел убежать.

И правда — он сбежал. Но домик Моховинки был разрушен и изуродован. Одна стенка развалена, мох выдран и разбросан, а внутрь невозможно было пролезть: повсюду лежали щепки и кора. Пришла беда...

Что делать? Проситься в чужой домик было неловко, ведь у Хух такой обычай — каждая взрослая Хуха должна иметь своё отдельное жилище. Поэтому они и строят такие крохотные домики, что даже вдвоём в них не уместишься. Беспокоить даже родных — родителей, сестёр или братьев — ни одна Хуха себе не позволяет. Оставалось одно: искать новое жильё, хоть все родные и знакомые звали Моховинку к себе.

С одеревеневшими розовыми лапками она побежала по белому, холодному снегу, заглядывая под каждое дерево, под каждый кустик. Но в том лесу уже везде жили Хухи. В каждом дупле, в каждой норке — кто-то обитал.

Моховинка бежала всё дальше. Уже наступил полдень, а она с утра ничего не ела. Ослабла, замёрзла, еле волочила ножки — но шла дальше. Наконец лес закончился, и Моховинка вышла на опушку. Там она увидела какие-то огромные белые постройки. Издалека они были похожи на то, в чём жил лесник. Подойдя ближе, она ощутила исходящее от них тепло и вкусный запах.

С одной стороны меньшего строения она заметила дощатую сосновую стену. Под ней было несколько щелей, в которые можно было пролезть. Моховинка заглянула в щель и увидела большой тёплый хлев. Внутри лежали две большие белые козы, похожие на диких коз или сарн. У них были рога и длинные бороды, как у Водяника, но глядели они на неё ласково своими жёлтыми глазами.

Моховинка часто видела диких коз, летом даже играла с козлятами, поэтому не испугалась. Она поздоровалась и пролезла через щель под воротами в козий хлев...

Там было тепло, много душистого сена — пахло оно так же приятно, как её любимый мох. Хозяева оказались добрыми, выслушали её историю с сочувствием и сами предложили остаться. И хоть Хухи обычно не живут в хлевах — у Моховинки не было выбора.

Так Хуха-боровинка стала Хухой-хлевной...

Через некоторое время открылась дверца, через которую пролезла Моховинка, и в хлев вошла девочка. Она была хорошенькая, светловолосая, с голубыми глазками. И сразу понравилась Моховинке.

Девочка вошла с вёдром и кусочком хлеба, который оказался очень вкусным — позже Хуха нашла на соломе три крошки и наелась досыта. Девочка ласкала коз, целовала их в розовые мордочки, подоила молоко, плотно прикрыла дверь и ушла. Так она приходила по нескольку раз в день. С ней иногда приходил и маленький мальчик — такой же милый, как и сестричка...

День за днём Хуха-Моховинка жила в козьем хлеву. Ей было тепло, мягкая постель, вкусная еда. Она могла досыта есть душистое сено, почти каждый день находила хлебные крошки, а иногда ей даже удавалось слизнуть капельку молока, которая капала на сено из вёдра.

Только одного не хватало Моховинке: нигде поблизости не было ни одной другой Хухи. А ведь каждый знает, как тяжело жить без родного общества в чужом краю!..

И Хуха мечтала — днём и ночью — о том, чтобы вернуться в Родной Край. Только и мечтала, потому что становилось всё холоднее, и Моховинка боялась высунуть на мороз свою жёлто-фиалковую мордочку. Она ещё не знала, что после зимы всегда приходит весна. Надеялась лишь на то, что когда совсем вырастет и у неё отрастёт густая шерстка — тогда сможет, не боясь холода, вернуться домой.

Однажды в хлеву случилась беда.

Хозяин вечером принёс большой охапок сена и, торопясь на зов, вышел, забыв свою сетку, в которой обычно носил сено. Ночью в неё запуталась старшая коза Лыска. Чем сильнее она вырывалась, тем больше путалась. Утром Моховинка увидела, что Лыска совсем без сил. Она лежала со связанными ногами, голова застряла в верёвках, бедная коза не могла шевельнуться — только жалобно блеяла. Младшая козочка Орышка ходила вокруг, лизала, обнюхивала её, тоже блеяла, но ничем помочь не могла.

Тогда Моховинка кинулась звать детей. Выскочила в щель под дверью и побежала к дому.