За думой дума роем вылетает;
Одна давит сердце, вторая разрывает,
А третья тихо, совсем тихо плачет
В самом сердце — может, и бог не увидит.
Кому же её покажу я,
И кто эту речь
Приветствует, угадает
Великое слово?
Все оглохли, согнулись
В оковах... Всё равно...
Ты смеёшься, а я плачу,
Великий мой друг.
А что выйдет из этого плача?
Полынь, братец...
Не загремят в Украине
Свободные пушки.
Не зарежет отец сына,
Собственного дитя,
За честь, славу, за братство,
За волю Украины.
Не зарежет: вырастит,
Да и продаст в солдаты
Москалю. Это, мол, видишь,
Лепта вдовицы
Престолу-отечеству
И молчанию плата.
Пусть будет так, брат. — А мы будем
Смеяться и плакать.
30 декабря 1844, Санкт-Петербург